В Юрцово так же прибывает стахановец столичного завода. Зовут его Лаврентий Артурович, на вид так лет тридцать семь тридцать восемь. Он высокий, худой, таких обычно называют долговязыми. На нём широкие шаровары, заправленные в кирзовые блестящие сапоги, и кожанка, которая придаёт важность. И хотя Первомай выдался нынче жаркий, снимать её Лаврентий Артурович не хочет. «А как же без кожанки? Ныне весь пролетарий в ней», обливаясь потом, рассуждает стахановец.
Он немного не доходит до деревни и останавливается. Огромная навозная куча, подтопленная ручьём, растекается по дороге. Не пройти, не замочив ноги.
Невысокого роста пожилой мужичонка в белой сатиновой рубашке руководит колхозниками. С лопатой в руке он широко шагает по полю, отсчитывая шаги. С лёгкостью председатель перепрыгивает через канаву, будто его кто подбрасывает, и останавливается. Он громко объясняет мужчинам с тележками, на каком расстоянии разгружать навоз. Наконец, один колхозник замечает городского человека и кричит:
Егор Иванович, это, наверное, вас ожидают!
Председатель машет рукой Лаврентию Артуровичу и кричит:
Что стоите-то там?! Идите сюда, коль порядок приехали наводить!
Лаврентий Артурович стоит в нерешительности. Он смотрит на начищенные сапоги. Наконец, он решается и ступает в вонючую жижу, идёт к председателю. Навоз в момент облепляет блестящие кирзачи. Он доходит до Егора Ивановича и протягивает руку. Знакомятся.
Сколько раз молодой стахановец представлял, как зайдёт в контору и с какой важностью протянет руку председателю Ведь это он, самой партией присланный, должен контролировать безграмотного крестьянина. «А вместо этого, с досадой думает он, я стою, с головы до ног облитый потом, в обосранных сапогах».
Ссора
Председатель с Лаврентием Артуровичем сидят в конторе. Они битых три часа обсуждают сроки посевов яровых и овощей. Разговор становится напряжённым.
Слушай, парень. Что ты меня учишь-то, бумажку свою мне под нос суёшь? Чему там можно за два месяца научиться-то? Я с детства говно в руках держал, на вкус знаю, какое оно, а ты сапоги вон замарать сегодня побоялся, тычет пальцем на кирзачи Егор Иванович.
Лаврентий Артурович от негодования хмурит брови, щёки надуваются, краснеют.
Завтра высаживай огурцы. Вон жарища какая, командует стахановец.
Ты что! Спятил? подпрыгивает председатель и вскакивает. Сегодня только второе мая, ещё заморозки будут. Завтра холода настанут, что делать будешь?
Не настанут. Прошлый год вспомни. А настанут, бабка твоя придёт, подолом накроет, грубо отвечает Лаврентий Артурович.
Да, ты ж так! Тьфу Всю власть советскую развалишь на хрен! возмущается председатель.
А что это ты на власть-то сразу! Что ты против неё? Или тебе при царе-батюшке лучше жилось? с прищуром спрашивает стахановец.
Егор Иванович выходит из-за стола и срывается переходит на повышенный тон:
А может, и лучше! Был Николашка была мука и кашка. Не стало Николашки ни муки, ни кашки.
Ах ты контра! вскакивает Лаврентий Артурович и злобно прёт на председателя. Ты ещё ответишь за свои слова.
А знаешь, что? Некогда мне с тобой тут спорить. У меня работы сейчас чёрт на печку не вскинет. Хочешь пошли со мной, а не хочешь сиди здесь, говорит Егор Иванович и уходит.
Лаврентий Артурович держится за подбородок и ходит взад-вперёд, туда-сюда, туда-сюда, стучит каблуками по деревянным скрипучим половицам. Останавливается возле телефона и звонит в НКВД.
Не успевает он трубку положить, как в дверь врывается орущая попадья. Она разыскивает председателя.
Теперь я здесь главный, гражданочка. Что случилось? вежливо спрашивает Лаврентий Артурович.
Попадья на секунду замолкает, удивлённо смотрит вытаращенными глазами, но, быстро сообразив, что это новое начальство, вновь начинает как по команде вопить:
Тёмка отца уби-и-л! Горе-то какое-е! Ой Ой
Он ваш сын?
Мачеха я, с ещё большим усердием стонет бабка.
А где он сейчас?
Дома, наверное, пьяный валяется.
Лаврентий Артурович с важным видом подходит к телефону и вызывает милицию.
Пойдёмте, торопит её начальник. Нам нужно быть на месте преступления.
Арест
Лаврентий Артурович с попадьёй заходят в дом. На полу разбитые тарелки, мусор, вверх ногами стулья, сдвинут стол. Рыжий кот что-то усердно ест. По всему видно: была драка. В комнате стоит смрад с тошнотворным запахом крови. Мужчина лежит лицом вниз в алой луже. Пьяный сын убитого Тёмка валяется на кровати на спине. Руки широко расставлены, из открытого рта вырывается алкогольный перегар с протяжным звуком: «Ф-ф-ф Ф-ф-ф» Верхняя губа при каждом выдохе поднимается.