Ева повернулся и осторожно ответил:
Возможно.
Как ни странно, он действительно походил на рисунок Кирилла. У Евы и вправду были большие глаза, да еще широко раскрытые, что делало их просто огромными. Когда он повернулся, зрачки резко сузились в точку, потом расширились почти на всю радужку и опять сузились до адекватного размера это было жутковато.
Ну так как, поедем за следующей ведьмой? собственный голос звучал, словно из-под воды. Стас никогда не был так неуверен в том, что делает.
«Съезжу с этим наркотой на разведку, а там как пойдет, все равно штаб он уже спалил».
Конечно, Ева ухмыльнулся одной половиной рта.
Меня Стас зовут, Стас открыл дверь пассажирского сиденья и, скинув бумаги назад, сел.
Я догадался, Ева закинул пальто на заднее сидение и сел в машину следом.
Прежде чем мы поедем, я хочу знать, как ты понял, что Жанна ведьма?
Ева пожал плечами и посмотрел куда-то внутрь себя.
В этом октябре я стал замечать разные странности. Сестра совсем слетела с катушек, родители все списали на возраст, но если вытащить голову из жопы, то можно было понять, что дело не в этом. Со мной начала твориться всякая херота Если отбросить мысль, что сверхъестественного не бывает, то два и два сложить не сложно.
Стас подумал, что действительно, жертва или близкий к жертве человек всегда знает достаточно фактов, чтобы сделать нужные выводы, но находясь непосредственно в водовороте проклятья, не может увидеть картину целиком и увязать их между собой. Тем более если верит, что ведьм не существует.
А как ты понял, что она ведьма и тебе не кажется?
Никак. Был шанс на миллион, что я не сошел с ума, что она ведьма и заколдовала Юлю сестру мою и что если я ее убью, то Юльке станет легче. Никаких доказательств не было. Совсем, Ева начал кусать и без того искусанную губу, потом повернулся к Стасу, и у того волосы на голове зашевелились от дисгармонии между молодым смазливым лицом и холодным взглядом. Умом я прекрасно понимал, что, скорее всего, слетел с катушек и собираюсь лишить жизни невиновного человека, но решил, что стоит рискнуть. Я не горжусь собой. Я понимаю, что так нельзя, это чудовищно и я чудовище Но я бы сделал это снова.
Не делай так снова! Стас секунду побарабанил пальцами по коленке и спросил: Ева, это же Евгений, да?
Ага, в одно мгновение пугающий холод исчез, и Ева преобразился в воплощение обаяния.
Короче, Женек. Нельзя судить ведьму без доказательств. Это тяжкое преступление, но ты не знал о сверхъестественном мире, не знал о кодексе, и с тебя взятки гладки Ну, а теперь ты знаешь. Поэтому с этого момента никакой самодеятельности. Ты слушаешься меня, если сомневаешься в чем-то, спрашиваешь у меня, если я что-то прошу тебя сделать, а ты не понимаешь, как это поможет, то делаешь, а потом спрашиваешь. Согласен?
Согласен.
Тогда погнали.
Глава 3. Все дороги ведут на Уделку
Прежде чем тронуться, Ева пару секунд смотрел в никуда, будто вспоминал расположение педалей, что сразу напрягло осторожного Стаса.
Как давно ты за рулем?
От случая к случаю вожу с восемнадцати, но так чтоб постоянно недели три, голос у Евы был низковатым и хриплым, что совершенно не вязалось с внешностью.
Очешуенно, вздохнул Стас и пристегнулся. Нам сначала на Уделку. Знаешь, как доехать?
Конечно. В Питере все дороги ведут на Уделку, Ева выкрутил руль и отпустил сцепление.
Он стартанул хоть и рывком, зато вырулил за одно движение, без ковыряний с задним ходом. Ева вел вроде как уверенно, но уж больно резко. Машина двигалась, будто расчихавшийся танцор вальса. Когда они выехали из двора и влились в поток автомобилей, Стас подумал, что идея сесть пассажиром к незнакомому человеку, который, возможно, не в адеквате, была не самой разумной.
Ты не парься, сказал Ева после очередного внезапного рывка, я специально подгазовываю, иначе тачка заглохнет.
О, это, безусловно, успокаивает, съязвил бледный как простыня Стас, с трудом сдерживая желание перекреститься.
Уделка относилась к тем районам города, которые уже не считались историческими, но имели свою замаринованную в круговерти десятилетий самобытность. Сразу напротив выхода из метро «Удельная» стояла железнодорожная станция с тем же названием. Если пройти через переезд и свернуть вправо, можно было попасть на знаменитый Блошиный рынок. В той части, что ближе к метро, это был просто рынок, потом он переходил в смесь секонда и антиквариата, потом в палатки с сомнительным добром Советов, а заканчивалось все вещевым месивом, где люмпен-пролетариат продавал на газетке всякий хлам вроде кукольных голов и деталей от старых ручных мясорубок. Уделка как магнит привлекала неформальную молодежь, туристов и бомжей.