Он велел слугам оставить их и вкратце пересказал полученные им новости.
Габриэлло от имени герцога писал, что Милану угрожает серьезная опасность. Эсторре Висконти, незаконнорожденный сын Бернабо, и Джованни Карло,
его внук, совершили нападение на Милан и сожгли предместье около Тичинских ворот. В городе вот вот разразится голод, и жители готовы
взбунтоваться.
В довершение ко всему Оттоне Буонтерцо собирает армию, намереваясь вторгнуться в герцогство и извлечь максимальную выгоду из смуты. Его, Фачино,
умоляют немедленно вернуться и возглавить защиту Милана.
И ты, как верный слуга, готов броситься выручать своего господина. Ты заслужил, чтобы Буонтерцо еще раз, как и год назад, выпорол тебя. И если
ему это удастся, то уж он то не упустит своего шанса стать герцогом Миланским. Он настоящий мужчина, этот Буонтерцо.
– Он будет герцогом Миланским только через мой труп, Биче, – улыбнулся Фачино. – И если это все таки случится, постарайся не упустить
возможность стать герцогиней – выйди за него замуж. Будь уверена, он укажет тебе, какое место должна занимать супруга в доме.
Все в спешке пообедали и через час были готовы к отъезду. Они отправились налегке, в сопровождении лишь нескольких слуг да двух десятков улан;
рота швейцарцев под командованием Вернера фон Штоффеля и весь их багаж должны были прибыть в город на другой день.
Но в последний момент Фачино, пребывавший в задумчивости с тех пор, как встал из за стола, отозвал Беллариона в сторону.
– У меня есть к тебе поручение, мой мальчик, – сказал он и достал из за пазухи сложенный вчетверо пергамент. – Возьми десяток всадников и скачи
во весь дух в Геную к Бусико, наместнику французского короля. Ты вручишь это письмо лично ему в руки. Теперь слушай: в нем изложена моя просьба
нанять тысячу французских кавалеристов. Я готов заплатить за это хорошие деньги, но он жадный малый и может запросить больше. Я наделяю тебя
полномочиями удвоить сумму, указанную в письме, – на этот раз я не намерен рисковать, имея дело с Буонтерцо. Но не дай Бусико заподозрить, что
мы в отчаянном положении, иначе он взвинтит цену до небес. Скажи, что мне нужны люди для карательной экспедиции против взбунтовавшихся миланских
вассалов.
Они обнялись и расстались. Уже садясь в крытую карету, предназначенную для поездок в непогоду, графиня поинтересовалась:
– А где Белларион?
– Он не едет с нами, – ответил Фачино.
– Почему? .. Ты решил оставить его в Аббиатеграссо?
– Нет, для него есть другое дело. Я отправил его с поручением.
– Какое дело? Какое поручение? – встрепенулась она, и ее обычно сонные глаза ожили и округлились.
– Оно не представляет для него опасности, – отрывисто бросил Фачино и, чтобы избежать дальнейших расспросов, вонзил шпоры в бока своей лошади.
– Эй, там, поехали! – прокричал он, выезжая в голову их маленького каравана.
Когда они прибыли в Милан, уже сгущались сумерки, тысячи горожан, каким то образом узнавшие о возвращении Фачино, собрались на главной площади
приветствовать его. Никогда прежде Фачино не видел такого искреннего выражения восторга и признательности со стороны миланцев, доведенных до
отчаянья упорными слухами, что даже он, Фачино, не выдержал и бросил их на произвол судьбы и маниакального Джанмарии с его приспешниками.
Фачино был единственной надеждой горожан, в большинстве своем гибеллинов, и его появление в тяжелую минуту, когда со всех сторон грозила
опасность, вселило в их сердца радость и надежду, возможно, преувеличенные, но от этого не менее искренние.
Но, въезжая в Старый Бролетто, Фачино поднял голову и встретился взглядом с герцогом, угрюмо наблюдавшим за ним из одного из окон.