Нам Мне сложно абстрагироваться от того, что ты мой преподаватель, а я твоя студентка.
Я усмехнулся. Оказывается, это ей сложно абстрагироваться. Ну-ну.
Кать У нас с тобой отношения начались за сутки до Нового года. После чего я уехал сюда, и весь наш роман заключается в я посмотрел на мобильный, семи с половиной часах телефонной болтовни. И в каком месте тебе сложно абстрагироваться?
Именно в этой телефонной болтовне.
Подробнее.
Я постоянно фильтрую, что тебе можно рассказать, а что нет.
О боги, я застонал. Ты действительно думаешь, что если расскажешь, что вы там с друзьями сидели в баре и матом крыли и меня, и мою криптографию, я восприму это близко к сердцу? Или что большая часть из вас так же, как ты, ни слова не понимает и сдавать экзамен летом будет левыми путями? Или ты боишься навредить своим друзьям, случайно проболтавшись перед экзаменом, что, дескать, Мельников сделал обалденные «шпоры» и спрятал их под чехол мобильного?!
Я почувствовал, что буквально закипаю от гнева. Я, блядь, работой рискую, спутавшись с ней, на все свои принципы ногой наступил, правила нарушил, а ей сложно со мной общаться!
Чего ты еще не можешь мне рассказать? Что ты отфильтровываешь такого, чего я за сто лет преподавания не успел узнать?
Игорь, пожалуйста, не заводись! Я вообще не это хотела сказа
Каждый год через меня проходит одинаковое стадо баранов, которые считают, что они в свои постшкольные годы невероятно умны, хитры и изобретательны. Только все ваши детские игры в «обмани препода», я махнул рукой, ясли.
Катя молчала.
Меня трясло. Надо остыть.
Не выключая мобильный, я сунул его в карман джинсов и зашел в ванную ополоснуть лицо водой. В мини-баре нашлась бутылка мерзких «Ессентуков», но горло так пересохло, что сейчас и вода из-под крана показалась бы «Святым источником».
Пиво пьешь на ночь? севшим голосом спросила Катя, и я уже давно слышащий в трубке лишь треск километров между нашими городами, подавился водой. В носу неприятно закололи пузырьки газа.
Это «Ессентуки».
В банке?!
В бутылке. Стеклянной.
Отрава.
Согласен.
Мы опять замолчали. И если честно, впервые мне захотелось послать все к черту. Бред какой, как я вообще с ней мог связаться? Целуется нереально? Да пошла на хрен, другую найду.
Еще пара минут молчания и я, пожалуй, действительно послал бы ее к чертям. Но Катя будто почувствовала мое настроение.
Мне пора в загон, пробормотала она. К остальным овцам и баранам в стадо.
Очень смешно.
Спокойной ночи.
Спокойной ночи, я уже почти нажал кнопку отбоя, но в последнюю секунду Катя практически крикнула:
Игорь!
Что? без тени заинтересованности спросил я.
Я ужасно скучаю!
Да, это был наш ритуал прощания: мне полагалось ответить что-нибудь вроде «Девочка моя, я тоже!»
Но я долго молчал, а потом сухо попрощался и нажал на сброс.
Швырнув телефон на кровать, схватил куртку и вылетел из номера, от души шарахнув дверью. Нужно выпить. Чего-нибудь в разы крепче «Ессентуков».
Фильтрует она, блин! Дура малолетняя. Вот вам, пожалуйста: все прелести отношений со своей студенткой. Еще и экзамен Перумову сдала криво. Интересно все-таки, откуда он про нас знает? Он в теме, что я каждый год катаюсь на лыжах, это да, но про Катю, по идее, не должен был знать. Точно биоробот. Сидит сейчас где-нибудь, подзаряжается от сети. И пеленгует меня и мои мысли. На всякий случай доброго вечера, Магистр!
В баре было многолюдно. Свободный столик искать я не стал, заказал двойную порцию виски прямо у стойки. Меня все еще трясло от разговора с Катькой и хотелось побыть одному и хорошенько повариться в своей злости, но не судьба.
Привет! Справа от меня материализовалась барышня.
Ага, кивнул я, не оглядываясь на нее, залпом осушил бокал и махнул бармену, чтобы повторил.
Что, трудный день?
Я прикрыл глаза. Алкоголь кипятком разливался по венам, смывая раздражение и этические барьеры.
Отнюдь. Я повернулся и приветливо улыбнулся. Барышня оказалась очень миловидной, с какой-то многообещающей хитринкой в глазах. Чем вас угостить?
Пока бармен, лихо подкидывая бутылки, смешивал коктейль, мы с девушкой светски беседовали о погоде, трассах и прочей отстраненной ерунде. К своему ужасу, из-за мерного шума в баре я так не расслышал ее имя: то ли Даша, то ли Маша, поэтому пришлось обращаться к ней проверенным универсальным именем: Красавица. Она вывалила на меня массу ненужной информации о том, с кем здесь отдыхает, как часто сюда приезжает, чем занимается по жизни и чем хотела бы заниматься, но больше половины ее щебета я не воспринимал, думая лишь о том, когда мы наконец переместимся к ней или ко мне в номер и я наощупь смогу проверить упругость ее груди.