Я могу пригласить вас на танец?
Гласс ахнула и развернулась. Когда ее глаза встретились с другими, хорошо знакомыми карими глазами, девушка расцвела в улыбке.
Что ты тут делаешь? прошептала она, озираясь, чтобы убедиться, что они одни.
Я же не мог уступить тебя сразу всем парням Феникса, сказал Люк, отступая на шаг, чтобы полюбоваться ее платьем. Только не сейчас, когда ты так прекрасно выглядишь.
Ты понимаешь, какие неприятности у тебя будут, если тебя тут застукают?
Постараемся этого не допустить.
Он обвил руками талию Гласс. Музыка внизу усилилась, и Люк крутанул девушку в такт звукам.
Оставь меня! полупрошептала-полухихикнула Гласс, игриво шлепнув парня по плечу.
Ах, вот как юная леди должна обращаться со своими поклонниками? Он произнес этот вопрос с жутким, утрированным акцентом: в действительности на Фениксе никто так не говорил.
Пойдем, снова тихо хихикнув, она взяла его за руку. Тебе на самом деле нельзя здесь находиться.
Люк остановился и притянул ее к себе:
Где бы ты ни была, я везде должен быть с тобой.
Это слишком рискованно, мягко проговорила Гласс. Их лица сблизились.
Он усмехнулся:
Тогда нам лучше бы убедиться, что я не зря рискнул.
Положив руку ей на затылок, он притянул ее губы к своим.
Гласс уже занесла руку, чтобы постучать во второй раз, но тут дверь отворилась. Ее сердце замерло.
Это был он, действительно он, с теми самыми рыжеватыми волосами и темно-карими глазами, что ей помнились. Именно таким он каждую ночь являлся ей в ее тюремных сновидениях. Его глаза распахнулись от удивления.
Люк, выдохнула она, с трудом сдерживая чувства, скопившиеся в ней за последние девять месяцев и грозящие вот-вот вырваться наружу.
Ей отчаянно хотелось донести до него, что произошло, почему она порвала с ним и исчезла. Что последние, похожие на ночной кошмар полгода она думала о нем каждую минуту. И что она никогда не переставала любить его.
Люк, сказала она снова, и по ее щекам потекли слезы.
После того как она, сломленная, бессчетное количество раз шептала это имя в своей камере, было так странно произносить его сейчас, глядя на любимого.
Но, прежде чем она смогла выговорить еще хоть слово, в дверном проеме появилась еще одна фигура. Фигура рыжеволосой девушки.
Гласс?
Гласс попыталась улыбнуться Камилле, подруге детства Люка, девушке, которая была ему так же близка, как Гласс Уэллсу. И вот она здесь в квартире Люка. Конечно же, горько подумалось Гласс, она всегда подозревала, что их отношения нечто большее, чем дружба, хоть Люк это и отрицал.
Ты хотела бы зайти? спросила Камилла преувеличенно вежливо.
Ее рука сплелась с рукой Люка, но Гласс показалось, что пальцы Камиллы впились ей прямо в сердце. Пока Гласс тосковала по Люку долгие месяцы в заключении, ощущая его отсутствие, как физическую боль, он продолжал жить.
Нет-нет, спасибо, сказала Гласс внезапно охрипшим голосом. Теперь, даже если бы она смогла подобрать слова, невозможно было сказать Люку правду. Зрелище, которое перед ней предстало, делало ее поступок смехотворным и нелепым. Она так далеко шла и так сильно рисковала ради встречи с парнем, который уже успел закрутить новый роман. Я просто заскочила поздороваться.
Ты заскочила поздороваться? повторил Люк. Ты почти год игнорировала мои послания, а теперь решила взять и забежать ко мне? Он даже не пытался скрыть гнев, и Камилла отпустила его руку. Ее улыбка превратилась в гримасу.
Я знаю я извините. Я оставлю вас одних.
Может, все-таки объяснишь, что происходит? спросил Люк, обменявшись с Камиллой взглядом, от которого Гласс почувствовала себя ужасно неловко и одиноко.
Ничего, быстро ответила она, безуспешно стараясь сдержать дрожь в голосе. Мы потом поговорим Увидимся Она оборвала себя, слабо улыбнулась и глубоко вздохнула, игнорируя отчаянный позыв собственного тела остаться с Люком как можно ближе к Люку. Гласс заставила себя сделать шаг из комнаты, но краем глаза увидела униформу охранника, резко втянула в себя воздух и отвернулась. Охранник прошел мимо.
Люк сжал губы и посмотрел на что-то, находящееся прямо над головой Гласс. Девушка поняла, что он читает сообщение транслятора на сетчатке глаза, и по тому, как заходили желваки на его лице, догадалась, что это сообщение о ней. Глаза Люка потемнели, а потом в них промелькнул ужас.