Плохо слышу тебя, Ламберт! Что там у тебя происходит?
Ничего, просто я нахожусь там, где обычно люди по телефонам не говорят. Когда будешь?
Уже еду. Часа два, наверное, осталось. Встретишь на станции?
Конечно. Я подъеду.
Профессор Энгелен провел рукой по седым волосам, заплетенным в хвост. Почесал бороду. Выудил двумя пальцами планшет из сумки и открыл файл с книгой, которую давным-давно бросил на середине. Не то чтобы она была скучной, вовсе нет, просто Олаф по праву слыл человеком крайне занятым. И он считал, что делал Ван дер Меру большое одолжение, соглашаясь приехать в отдаленную деревушку только ради сомнительных россказней о несметных сокровищах и всемирной известности. Олаф многое ставил на кон, помогая голландцу, и ему оставалось только надеяться, что тот ни в чем не преувеличил. А внутреннее чувство, которое Энгелена еще никогда не обманывало, подсказывало, что преувеличил Ламберт немало. Дождь не ослаблял хватки, но и не усиливался, оплетая поезд водяной паутиной. Он то ли гнался за профессором, то ли профессор сам запутался в тенетах дождя. А посреди паутины сидел хитрый паук Ван дер Мер и потирал лапки. Перелистывая очередную страницу, профессор вздохнул и сморщил нос. «Прошу, пусть у него будет разрешение на этот раз», подумал он с досадой.
Спустя полтора-два часа поезд затормозил на железнодорожной станции Гульсвика. Вслед за теми немногими, кто медленно потянулся из поезда, профессор Энгелен вышел в промозглый и холодный норвежский вечер. Уже потихоньку начинало темнеть, и компанию моросящему дождю составил ледяной северный ветер, безо всяких усилий продувавший пальто Олафа насквозь. Профессор поежился, натянул потуже шляпу и, сжимая перед собой сумку, побежал на станцию. Внутри оказалось тепло и сухо; только пара сонных пассажиров да продавец газетного киоска населяли небольшое помещение. Отряхнув капельки воды с драпа пальто, Олаф огляделся. Ван дер Мер возник словно из-под земли, угрожающе приближаясь с раскрытыми для объятий ручищами; одет археолог был по-походному, а черные взъерошенные волосы на висках успела тронуть седина. Пышные усы выглядели так же, как и три года назад, во время последней встречи ученых тогда Олаф даже и помыслить не мог, в какие истории горазд попадать Ламберт.
Олаф, мой добрый друг! Ламберт заключил профессора в медвежьи объятия, и Энгелен осклабился, мягко отстранив археолога в грязной куртке. Ты чего так вырядился? Не на официальный прием же собираемся! Ну что, как дорога?
Сносно, Олаф картинно поправил воротник и снова осмотрелся по сторонам, ловя взгляды всех вокруг если ты не против, я хотел бы побыстрее отправиться на место. Насколько я знаю, мне выдали «отпуск» только на пару дней, и если я не явлюсь послезавтра, то придется снова с Яном собачиться.
Старый ворчун все еще ректор, а? подмигнув, Ламберт похлопал Олафа по плечу. Все готово. Моя машина стоит снаружи. Ехать будем где-то часа три, да еще и по бездорожью, так что, надеюсь, ты взял что-нибудь почитать.
Энгелен разочарованно выдохнул. Он дочитал книжку по пути сюда и каким-то образом совершенно позабыл, что курган расположился не в Гульсвике.
Идем, Ван дер Мер накинул капюшон и вышел наружу.
Изморось, в страхе разбегавшаяся перед могучим ветром, стлалась туманом по земле и кронам деревьев, напоминая профессору о мгле, что стелется над кладбищами; ледяные капли, как иглы неотвратимой зимы, сковывали по рукам и ногам, проникали сквозь всякую одежду, морозили сердце и подрывали и так слабое здоровье Олафа. Ван дер Мер пингвиньей походкой направился к старенькому черному пикапу, заляпанному грязью от колес до крыши. Шмыгнув носом, Энгелен залез следом, захлопнув дверь и тут же пристегнувшись.
Ну что, Ламберт завел машину, и та натужно загудела, немного потрясет. Думаю, солнце уже зайдет, как доедем, или будет на краешке горизонта висеть.
Какое солнце? Весь день поливает Курган этот ваш в лесу? поинтересовался Олаф.
Да, среди деревьев. Почти у самого края; за ними берег и озеро. Холодное, с ума сойти!
Еще бы осень вообще-то, проворчал Олаф, купаться вроде не собираемся.
Как работа? Ламберт оглянулся, проверяя, нет ли позади машин. Все тем же самым занимаешься, бумажки перекладываешь с одного места на другое?
Лучше, чем в грязном пикапе кататься по такой погоде, огрызнулся профессор, будь добр, Ламберт, порадуй меня. Скажи мне, что в этот раз у тебя с документами все в порядке.