На столике возле стены валялась сумка старика, из которой торчал краешек той самой книги, с какими-то безумными то ли предсказаниями, то ли просто виршами. Мигом забыв о своих полувоинственных намерениях, Заяц алчно трясущимися руками вытащил её и потянул носом аромат старинной бересты. Да нет, не бересты даже, а золота! Полновесных червонцев! Старинная, ети её мать! Бережно отворив обложку, корчмарь прочитал полустершееся название, которое ему ничего не сказало, кроме разве того, что книга все же содержала в себе пророчества: «Зазибуньские тайнословия». Зибуня, значит? Ага! И гривны у всех вчераприбывших как раз оттуда, из Зибуней Ну, ну!
Ниже была сделана совсем уж слепая приписка тем же почерком, но Заяц не пожалел зрения, и, сильно сощурившись, все же умудрился прочитать: «Се писано волхвом Велеславом, Велеса Вещего ради» Хм, прелюбопытно, сколько можно заломить у, скажем, Божесвята за редкую (а тут и гадать не надо, сразу видно, что редкая) и при этом изрядно древнюю книгу? Ладно, потом разберемся. Попозже
Припомнив, с каким вдохновленным видом старик читал из книги предвещание, Заяц непроизвольно повторил его: придал себе гордую осанку, выставил ногу вперед, распахнул где ни попадя страницу и, воздев руку с ножом вверх, с чувством провозгласил на всю камору первые попавшиеся на глаза строки:
Я ли смерть заклинаю?
Я ли её приму?
Ночь
И что это мы тут делаем? прорычал негромкий такой голос у него за спиной.
Заяц от испуга чуть не подпрыгнул на месте. Непроизвольным движением руки он засунул книгу за пазуху, и только потом обернулся на голос, причем так резко, что длинный хвост волос ухитрился закрутиться ему вокруг шеи, напоследок облепив все лицо. Отплевавшись, корчмарь обнаружил прямо перед собой рыжего усача, что уже успел пройти по каморе пару шагов.
Э-э м-м-м проблеял Заяц. От неожиданности, он даже не мог придумать, чем бы отовраться от этого громилы.
Рыжий сверлил его глазами и уходить совершенно не собирался. Более того, он зачем-то начал разминать кисти рук, многозначительно покусывая кончик уса. Второй здоровяк уже маячил у него за спиной, заслонив единственный выход. До Зайца не сразу дошло. А когда дошло, он покрылся холодным потом, несмотря на то, что стояла полуденная жара, как никак месяц кресень на дворе. Это же те самые рыжие, что о старике вчера спрашивали! Они ж, эти рыжие, сами одноногого порешить собирались, и что они видят в каморе у деда? Хозяина заведения они видят, да ещё с ножом в руках, на ближних подступах к мечущемуся на постели деду, и возглашающего какую-то чепуху про смерть! Прямо чёрная ворожба получается! Слава Чернобогу, тра-та-та, и его матери, блин И пойди, объяснись с ними в таких вот условиях
Нож выпал из безвольной руки, брякнувшись о пол с глухим стуком. Сейчас, наверное, будут устранять свидетеля, подумал кто-то безмерно опечаленный, находящийся внутри Зайца. Отпрыгался, Зайчик
Однако же, надежда умирает последней, и корчмарь, в общем-то уже приготовившийся пасть красивой смертью храбреца, не устрашившегося численно превосходящего противника (да! двое на одного!), вдруг что-то этакое невнятное пролепетал, чего и сам тут же застыдился:
А я шел мимо, смотрю, дедушка-то прихворал видать
И решил заглянуть? уточнил рыжий, которого звали Белята.
Ой, ну до чего же мерзко оправдываться перед какими-то рожами, вместо того, чтобы броситься на них, как бесстрашный герой древности, согнуть их в бараний рог, изрубить в капусту, разорвать в лоскутки И опять, самому себе противным голоском, Заяц подтвердил:
Именно! Заглянул проведать.
С ножом наголо и заклинанием смерти на устах? подивился усатый. Славные в этих краях представления о милосердии! Не приведи Боги захворать в пути
Рыжие перестали разминать кулаки, и Заяц решил истолковать это в том смысле, что смертоубийство откладывается (хотя, конечно, могло оказаться, что они их, свои пудовые кулачищи, просто уже достаточно размяли). Вдохновение подперло к самому горлу, и Заяц был уже совершенно готов чего-нибудь этакое красиво наврать, но в этот миг дед застонал. Рыжие дуболомы сорвались с места, сметя корчмаря со своего пути. Однако встали они не прямо подле старика, а так, чтобы видеть его самим, но чтобы он их увидеть не смог. Отметив это обстоятельство, Заяц тоже подошел ближе, потирая зашибленное плечо.