Что же теперь делать? испугалась Катя. Всё хотят на вас свалить? А я не верю, Марина Григорьевна. Человека убить это не фигушки воробьям показывать.
Я способна, по-твоему, только фигушки показывать?
Да нет, что вы! Я вовсе не хотела сказать. И вообще, тут какая-то мистика!
Чему бы жизнь нас ни учила, но сердце верит в чудеса, с лёгкой усмешкой произнесла Марина и взглянула на Мышенкова. Лев Николаич, вы у нас признанный авторитет по всяким явлениям мистического плана. И что скажете по поводу всего этого?
Мышенков, до того не проронивший ни слова, печально вздохнул и удручённо покачал головой.
Я в полной растерянности, Марина Григорьевна. Ясно, что здесь у нас свершилось смертоубийство. Но одно или два? И как это произошло? Меня до такой степени потрясло всё происшедшее, что я, кажется, в полной мере утратил контроль над функциями своего организма, и все системы жизнеобеспечения
О чём вы, Лев Николаич? язвительно улыбнулась Бояркина. Какие системы и функции, над которыми вы утратили контроль? Вы стали мочиться в штаны или у вас понос объявился? Соберитесь и поработайте в условиях конкретного времени и пространства.
Я постараюсь, Марина Григорьевна, покорно пообещал Мышенков.
Катя, вдруг оживившись, воскликнула:
Марина Григорьевна! Марина Григорьевна, а со мной стали происходить удивительные вещи. Сегодня я неожиданно вспомнила тот первый звонок к нам этого Козюкова. Я вспомнила наш с ним разговор дословно, все нюансы его голоса! И мне кажется, я даже вижу его, когда слышу его голос!
Ну-ну, кто-то говорил, что больничные собаки, наслушавшись разговоров на медицинские темы, начинают мечтать о ветеринарной практике, насмешливо покивала Бояркина.
Катя сделала обиженное лицо.
Ну зачем вы так, Марина Григорьевна? Вы же сами говорили, что у любого человека могут проявиться какие-либо особенные способности.
Да я разве возражаю, Катя? Напротив. Если нашего полку прибудет, то наши шансы, несомненно, возрастут. Дерзайте!
Лев Николаевич, кстати, уже дерзнул, ехидным голосом сообщила Людмила Александровна.
Марина Бояркина насторожилась.
То есть? Проясните!
Следователь мне сказал, что Лев Николаевич, когда его допрашивали, поведал им о своём внечувственном видении ситуации и дал им понять
Что дал понять?
Что вы, по его мнению, можете иметь ко всему этому отношение.
И Людмила Александровна победно посмотрела на Мышенкова.
Бояркина также обернулась к Мышенкову, который сидел ни жив ни мёртв.
Людмилу Александровну, позволю себе заметить, неверно информировали, пролепетал он.
Бояркина вскочила и быстро ушла в свой кабинет. Распахнув дверцы бара, она выхватила оттуда бутылку французского коньяка и пустой бокал. Наполнила бокал и залпом его осушила. Потом проделала то же самое во второй раз. Сволочь! Какая же он сволочь! Она это ему припомнит! Она выпутается из этой истории и поквитается с этим скотом!
Вернувшись обратно в приёмную, Мышенкова Марина Бояркина на прежнем месте не обнаружила.
Где он?
К себе убежал, Марина Григорьевна, сообщила Катя.
Бояркина направилась к кабинету Мышенкова.
Марина Григорьна! подскочил к ней Барыбенко. Да плюньте на него. Все его внечувственные испражнения всё равно к делу не пришьёшь. А вот его жалобы, если вы его, э-э-э, побьёте
Бояркина, не слушая Барыбенко, ворвалась, тем не менее, в кабинет Мышенкова. Окинув помещение гневным взглядом, и не обнаружив Мышенкова, она в растерянности обернулась к последовавшим за нею подчинённым.
Где же он?
Да вон же! воскликнул Барыбенко, указывая пальцем на кадку с искусственной пальмой. Но лучше его не бить, а бойкотировать.
Или порчу наслать! выкрикнула Катя из-за широкой спины Людмилы Александровны.
Мышенков, будучи обнаруженным, робко поднялся с корточек и бочком пробрался за свой стол.
Ты, тварь, мало у меня зарабатываешь? Я тебе маленький процент плачу? Я обеспечиваю тебя клиентами! Я открываю все двери, подонок! Там, наверху! Бояркина отшвырнула стоявшее у неё на пути кресло и нависла над столом. Или ты считаешь, что способен сам договариваться с дяденьками в кожаных креслах? Да ты слишком высокого о себе мнения, козёл паршивый!
Я Я же пролепетал Мышенков.
Что?! Да ты ещё и вякать осмеливаешься?! взвизгнула Бояркина.