Вырезаем кусочек черепа, вот так затем нейроволокнами коммутируем имплант не волнуйтесь, никаких шрамов не останется.
Тогда эти объяснения здорово напугали Джил и её родителей, но сейчас, лёжа на операционном столе, она боялась в тысячу раз сильнее.
Не думай об этом, приказала себе Джил. Всё пройдёт хорошо, Хаммонд профессионал. Старик к тебе не приходил, в конце концов хотя, к «овощам» они и не приходят
Прозрачная маска вновь надвинулась на её лицо. Снова загудели пластины, на этот раз, как показалось Джил, намного сильнее. Справа замаячил доктор Хаммонд с каким-то металлическим инструментом в руках.
Мисс Форт, мы готовы, если вы готовы.
Джил молча кивнула, борясь с паникой.
Великолепно. Увидимся через пару часов. Кстати, ваши родители передавали вам привет.
Да? Здорово. Я
На этот раз наркоз подействовал гораздо быстрее.
* * *Вновь пробуждение. Яркий свет резанул по глазам. Инстинктивно Джил прикрылась рукой.
Проснулась! Сейчас Голос матери.
Свет притух, и Джил смогла оглядеться. Она находилась уже не в операционной, а в больничной палате. Рядом сидели родители, а слева, возле койки, стоял доктор Хаммонд.
С пробуждением, мисс Форт! произнёс он стандартную фразу.
Как вы себя чувствуете? закончила за него Джил и улыбнулась. Чувствовала она себя замечательно только немного болела голова. Хаммонд рассмеялся:
Да, действительно. Ну так как?
Голова болит. Вот тут. Джил прикоснулась к правой части лба. К её облегчению, никаких шрамов там не обнаружилось, по крайней мере, на ощупь.
Это нормально, успокоил Хаммонд. Как-никак, мы основательно там покопались простите, пытался пошутить. Итак, рад вам сообщить, что операция прошла успешно. Нужно будет провести несколько тестов, после чего мы вас выпишем. А сейчас оставлю вас. Можете насладиться новыми возможностями. Хаммонд покинул палату.
Джил сразу же поняла, что доктор имел в виду. Она уже чувствовала в себе изменения мозг вернул «утраченное» и теперь настраивал имплант. Перед глазами Джил всплывали образы. Смеющийся отец наклоняется к ней, берет её и кружит на вытянутых руках это ей сколько, три года? Четыре? Вот она шагает рядом с мамой в потоке людей, держа её за руку, Джил ничего не видит вокруг, кроме спешащих и таких больших мужчин и женщин; ей страшно, но тёплая материнская рука внушает чувство спокойствия и защищённости Элиза, смеясь, заводит Джил за угол дома, нахально подмигивает и, оглядываясь по сторонам, закуривает сигарету Калейдоскоп давно забытых образов захлестнул Джил с головой, и ей стало так хорошо, как никогда стоп что-то не так.
Джил посмотрела на родителей. Дрожащие губы отца. Слегка покрасневшие глаза матери. Они улыбаются, но улыбки ненастоящие, фальшивые. Их руки дрожат.
Мам? Пап? Джил приподнялась на локтях. Что с вами? Или со мной? Доктор Хаммонд чего-то не сказал?
Родители переглянулись. Эли кивнула мужу: говори ты. Гаррден вздохнул и произнёс, глядя в глаза дочери:
Джил, дорогая пока ты была на операции, к нам с мамой пришли Старики.
Глава 2
Жизнь в центральном округе Нью-Солста Вортене не замирает ни на секунду. Днём по полупустым дорогам носятся ТМП и машины тех, кто не пожелал отказаться от личного транспорта. По тротуарам люди сплошным потоком торопятся на работу, учёбу, деловые встречи. На улицах тут и там продают горячие закуски, кофе в поддерживающих заданную температуру стаканчиках и интерактивные сувениры для приезжих. Через каждые сто метров вдоль по улице попадаются стенды с контекстной информацией, на которых человек в специальных очках или с глазными имплантами видит специально подобранные для него предложения.
Ночью же Вортен преображается. Яркие неоновые вывески баров и клубов, пульсирующие рекламой огромные щиты вдоль дорог, возникающие посреди дороги мерцающие голограммы известных актёров и актрис, зазывающих в кино или театр, всё это превращает улицы Вортена в залитое светом пространство, и язык не поворачивается назвать это время суток ночью.
Людей здесь в это время ещё больше, чем днём. Золотая молодёжь верхнего города, пафосные мужчины, надушенные дорогим одеколоном, и гламурные девочки, чьи лица покрыты слоем косметики, вот кто составлял основной контингент ночного Вортена.