Александра Барвицкая - КЛЮЧНИК. Эпос ПАРящей Нови

Утро, наполнившись цветом индиго,
заглянуло в окно.
Год завершался Тигра,
допивалось десятых вино.
На крышу Собачьей будки
мягко взобрался Кот,
в лапках держа незабудку.
И Рак, игриво,
ухватился за Львиную гриву.
Закруглялась Рыба  хвостом
указывая на теменной рот:
время снимать с креста.
Заливалась энергия духа,
открывая Эру Воды в Воздухе.
Начиналась история новой эпохи,
которую, передавая из уст в уста
по эфиру тонкому,
сделают эпосом
Света потомки.

Когда-то давно,
на заре
нового
человечества
ранней,
накрыв для них покрывалом
Холм-Гору`
на Бору,
Абсолют назвал их  Любовью за гранью.

Радугой губ двойной,
овалом,
их целовало
небесное дно.

По ночам они покидали тела,
чтобы встретиться за границей сознания,
на территории
нейтральной 
на склоне Меру.
Он всегда поднимался первым,
(Ни шороха, и ни стука!)
брал её руку,
и, уводя в сны, говорил: «Верь мне!»
Улетая в астрал,
они строили здание
вечной любви-веры.

Им вторило
пение звёздного хора,
и ветер  со свистом,
подхватывая вихром,
уносил их к самой вершине,
открывающей истины
плато просторное 
вселенское ухо.

Оттуда виднелась планета-город.
Внизу копошились тела-машины,
со спящим внутри духом.

Абсолют  этим двум
закладывал в ум:
разбудить спящих
для нового вящего.

На локаторе  и без оптического 
было видно
ясно:
вибрирует в судорогах невольно
тело вселенной  от боли.

Дрожит оно, корчась,
от человечьей порчи,
изрыгающей грязные мысли 
убийством наполненного
мышино-машинного масла.
Абсолют холил
Свет.
Но мыслью висли
репейники-опухоли
на телах всего, тленно ноя,
и отзывались
в ядре вселенной. 
Переполнялись
её водоёмы
энергией тёмной.

Сжимаясь от боли, она расширялась,
процесс простел,
выходя на линию сверхскоростей. 
К Большому Разрыву 
до разрушения атома
последнего стона 
снести всё прочь,
голову сняв дракону,
котлован пустоты разрыв,
раз люди, свет пожирая,
чернят дни-ночи!

Не жертвенник!
Не игра!
Вселенский закон,
который имеет ключи:
«Что сеешь  то получи!»

Остановить карусель
мог  только  Света Сеятель.

Эти двое 
из эфира  в земное
были присланы.

Кем?  Собою?

В ментальном  у них
на двоих
одна была голова.

Binary-матрица. 
Однояйцевые близнецы!

В физическом  Он
катал на руке
атом,
Она  катала на языке
слова.

И был дар.
Соединяя  начала  в концы, и концы  в начала 
вместе они очищали
в пролапсе
астрала 
время.
Шунтируя, выводили
его из коллапса
Чёрных дыр.

Равновесие Инь-Ян
в тонком мире держала Binary-семья.

Он родился в ноль-ноль: ноль-ноль 
в день два раза двойной
Единицы.
В памятно-скорбный  России 
начала Отечественной в Мировой.
Родился почти в столице.

«Может, двадцать один  запишем,
чтоб война не витала рядом?» 
акушером сбивалась программа.

Но женщина, что носила
под сердцем  земная мама 
посмотрела поверх косынок
медицинского персонала,
за окно и за облако.  Выше.
Там небесная голова
лунным взглядом
хранителя её сына
в родовых болях стонала:
«Он  из Воинства Света», 
и шепотом глаз уточнила:
«Учитель.
Двадцать два.
Равновесие
равновесий.»

Попаданием в знак минус,
он пришёл, чтоб найти второй.
Помня матрицу наизусть:
минус на минус дают плюс.

В день два и два облака построились клином.
Его обозначили в пять и пять.
Ключи чисел рожденья и имени
давали знать 
Неприкосновенный.
И ключ «Х» был выложен на коленях.