На какойто миг он закрыл глаза, стараясь проглотить ком из кирпичной пыли, пороха и тротила.
Нет воды
Что ты хотел, спросил он, плюнув на раскалившийся ствол
Чё чё, звезду на плечо! Прикрой твою мать Я спущусь на первый за БК Ты про какихто двухсотых говорил. Что забыл? Виталий закинул в рот жвачку. Ловким движением он вывернул пулеметный ствол, и бросил его на пол.
Во видал, как «балалайка» раскалилась, хоть «тушенку» грей -сказал «Ташкент», стараясь проглотить вязкую слюну. Он вставил новый ствол, подтянул к себе коробку с новой лентой, и зарядил пулемет. Передернув затвор, невозмутимым голосом спросил:
Ну, что отдышался? Ну, тогда пошли работать?!
А, быстрее работать можешь?
Спешка Саша, нужна при ловле блох. На край, когда чужую жену трахаешь
Виталий поднялся со стула, и выплюнул жвачку.
Ну вот, я готов что дальше?
Будь у меня в тылу, будешь прикрывать мой зад! Я спускаюсь на первый и помародерю по двухсотым, сказал Русаков. А ты смотри, чтобы меня «чехи» под подхвостье гранату не подкинули. И наши, чтобы тоже с перепугу не подстрелили У нас уже у всех магазины пустые Патронов нет. Еще пять десять минут, и побежим, как сайгаки по степям Казахстана. Виталий в знак одобрения хлопнул друга по плечу.
Действуй! сказал он. Твой папа тут, и он тебя любит
Только без лирики, ответил «Химик».
Русаков присев на четвереньки, скользнул по школьному коридору в сторону лестничного марша. Вытащив из подсумка гранату, выдернул кольцо, и бросил её между пролетов.
Пехота, берегись граната, проорал он во весь голос. Береженого Бог, бережет, за его спиной пробормотал «Ташкент», и вслед швырнул зажженную дымовую шашку. Взрыв грохнул в фойе школы. Клубы черного дыма и цементной пыли поднялись клубами вверх. Я пошел Вдоль стены броском Русаков прыгнул, в дымовую пелену. Спустившись в предбанник, замер. Осмотрелся. Сквозь висевшее цементное марево, лейтенант увидел двух «двухсотых», которые лежали на полу. Запекшаяся кровь растеклась по площадке большой лужей. Русаков на коленях и ползком скользнул по мрамору и, сходу, прикрывшись стеной, вцепился в «калаш» мертвого чеченца. Дернул освободив ремень. Отщелкнув магазин есть патроны. На душе отлегло. Стягивая «разгрузку» с магазинами, перевернул тело и обмер. На него, из солдатского вещевого мешка смотрело несколько бутылок «Советского шампанского». Русаков от удивления даже присвистнул. Тут до него дошло до нового года остались считанные часы. «Ташкент», ты меня слышишь, сказал он по рации. Говори что хочешь Ты против шампанского что-то имеешь? Хочу так, аж скулы сводит, ответил с шипением ресивер. Горло хочется промочить Ты брат, не поверишь, но тут два жмура, и два десятка пузырей с «шампунем». «Бармалеи» в нору тащили, чтобы новый год встретить. А теперь по твоей милости, не дожили до этих радостных минут. Брать будем, или оставим пехоте, сказал Русаков, с присущим ему сарказмом. Спрашиваешь! Давай хватай, и вали оттуда! Здесь разберемся, прошипела ресивер. Первый уровень, с его огромным коридором простреливается насквозь. Русаков, попрятав магазины в разгрузку, накинул на шею трофейное оружие, и, схватив мешок, крикнул:
«Ташкент», будь готов -цыганочка с входом иду
Русаков прыгнул в сторону лестничного марша, в самое облако дыма, который расползся по всему этажу. В этот миг на улице стало тихо. Было слышно, как потрескивал огонь, пожирая боевую машину, которая стояла напротив школы. Когда поднялись в класс, парни из группы покрытые слоем пыли, сидели вдоль стены на усеянном гильзами полу. Кто, закинув голову назад, блаженно курил. Кто то дремал, прикрыв глаза. «Химик» и «Ташкент» появились в дверях.
Где вас носит, спросил майор Евсеев.
Тылы зачищали, ответил Демидов.
Ну, что приуныли -славяне? Принимайте подарок от дедушки мороза сказал Русаков, стараясь поднять боевой дух.
Саша, что за балаган, спросил майор Евсеев.
За БК ходили, товарищ майор. Да вот на гостинцы нарвались
Это что? спросил Евсеев. Шампанское командир! Вероятно, что «бармалеи» себе к новогоднему столу перли, да «Ташкент» их к Аллаху определил.
За окном пока было тихо, лишь радиостанция голосом командира пехотного полка зажатого в «клещи», вопила на весь эфир. Он просил о помощи. Но это было гдето в районе вокзала. А здесь «духи» смиренно забились в подвалы, и зализывали раны. Русаков вытащил пару бутылок и поставил на школьную парту.