А я поступаю в университет на филологический факультет. Перед увольнением обучаю работе на своей Любушке молоденькую девушку, объяснив, что машина это живое существо и с ней надо дружить. Любушка очень переживает, тяжко вздыхает в последний день совместной работы, я тоже расстроена, как без нее?
Но молодость берет свое: меня ждет студенческая жизнь, полная приключений и надежд.
Теперь даже сложно представить, какими были эти первые ЭВМ. Особенно, когда в кармане твоей сумочки лежит телефон настоящий миниатюрный компьютер, с которым, кстати, тоже нужно дружить.
Ностальгия по дефициту
Хорошая страна у нас! Красота! Все есть! Даже желать ничего не надо все, чего хочешь, тут есть. Даже скучно! Нет никакого азарта! Нет удовольствия! Вот в той жизни, ищешь знакомство, договариваешься. Крадучись пробираешься в магазин, тебе из-под полы дадут что-то дефицитное, тайком выбираешься, чтобы никакой ОБХСС тебя не застукал, а то еще хуже народный контроль. Несешь домой с улыбкой на лице улыбкой собственника того, чего нет у других. А дома смотришь не налюбуешься. Вот было счастье!
Помню один случай Невозможно было достать любимое лакомство детей сгущенное молоко. Когда родители присылали вожделенную баночку, то мы устраивали настоящий праздник. Есть сгущенку было непозволительной роскошью, мы ее варили да, варили, чтобы сделать крем для торта. Это была такая вкуснотища, такое наслаждение!
И вдруг однажды иду по привокзальной площади нашего города вместе со своей знакомой после работы и вдруг вижу три огромных хвоста, выстроившихся полукругом и извивающихся, как змеи. Три очереди, волнующиеся, кричащие. В каждой считаются, проверяют номера и вопят, чтобы давали по норме, а то всем не хватит.
Срочно пробегаем по всем трем, занимаем очередь, записывая номера на ладони, а затем задаем традиционный, такой сладостный вопрос: что дают? Это уже стало традицией: сначала занять очередь, а только потом вожделенно спрашивать, что дают.
В одной очереди продают какую-то ерунду, практически она никому не нужна. Но тогда существовало твердое неписаное правило, надо брать! Во-первых, если считается дефицитом, то должно у тебя быть. Во-вторых, кто его знает, может быть, это тебе скоро понадобится, а где тогда взять? Вот и покупали тогда частенько на всякий случай.
Во второй очереди продают детские железные горшки. Счастье! По тем временам большой дефицит! Как сейчас помню синенькие такие с цветочками. Цветочки, чтобы советские дети с ранних лет привыкали к красоте, даже в такой момент. А главное с крышечкой! Сделал дело и закрой! Не огромные, а маленькие такие, аккуратненькие. Симпатичненькие такие, прямо глаз не нарадуется! Я бы штук десять взяла, но давали только по три. А когда подошла наша очередь, стали давать по два, потому что уже заканчивались. Задние кричали, чтобы давали по одному, а то им не достанется. Мы купили по два симпатичненьких горшочка и сложили их в авоськи, тогда других сумок не было.
Затем подошли к третьей очереди, пытаясь узнать, что здесь за дефицит. И вдруг слышим и ушам своим поверить не можем сгущенное молоко! На разлив, из огромной бочки! Представляете, люди аж пляшут от радости! Слезы счастья на глазах! И самое главное, что дают по три килограмма! Это ж целое состояние! Но вот беда: тара нужна. Тогда еще не было всех этих банок из пластмассы, коробочек. Нужна была тара, или Можешь отправляться восвояси! О горе! Тогда не так-то просто можно было достать пустую бутылку.
Идем домой, горестно вздохнула подруга. Не видать нам сгущенки, как своих ушей!
Но я не могу уйти, не получив долгожданную сладость! Нет! И вдруг решение приходит само собой, ведь в руках у нас новые детские горшочки, да еще с крышечкой! А что? Вот где счастье! Тара есть!
Ты что, с ума сошла! крутит пальцем у виска подруга. В психушку упекут! Точно!
В те времена в психушку упекали и по менее ничтожному поводу!
Да не волнуйся ты так! Вон кран на улице, сейчас сполоснем Они же новенькие, не пользованные
Да она убьет тебя и будет права! Подумает, что ты над ней насмехаешься!
Ну и пусть! Но мои дети без сгущенки не останутся! Да она и не заметит! Смотри!
Бедная продавщица, уставшая от бесконечной очереди, машинально брала тару, отработанными движениями наливала половником сгущенку, механически ставила банку на весы, брала деньги, давала сдачи. Все это, не поднимая головы и не глядя в сторону покупателей. На лице ее было написано крупными буквами: а идите вы все!