А с романовским подходом мы далеко не уедем! Нет, конечно, бытовые вопросы и прочая мелочёвка, как то: повышение производительности труда, рост экономики, вал и качество будут решены. Но как быть с вопросами глобального характера?! Ведь продолжать гонку вооружений уже невозможно: нет средств! Значит, что остаётся? Правильно: договариваться! А, если Соединённые Штаты не хотя договариваться а договариваться с ними надо значит, что? Ещё раз правильно: надо заинтересовать партнёра! А чем его можно заинтересовать? И снова правильно: заинтересовать его можно лишь одним, а именно переговорами на его условиях! И не надо говорить об односторонних уступках! Потому, что, если это и уступки то уступки здравому смыслу!»
Михаилу Сергеевичу не требовалось озвучивать свои мысли а Григорию Васильевичу подслушивать их: настолько это тайное было явным. Достаточно было один раз послушать Яковлева, чтобы услышать Горбачёва. В вопросах, как минимум, внешней политики, Михаил Сергеевич был даже не подголоском: голосом Александра Николаевича. Отсюда с неизбежностью следовал один-единственный вывод: «двум медведям в одной берлоге не бывать»! Оба «медведя» собирались «выселять» друг друга. Но, если «медведь Романов» шёл один, то «медведя Горбачёва» следовало «выселять» вместе с «медвежатами»! Поля для консенсуса не оставалось уже потому, что его никогда и не было. Ведь никогда не было «державника Горбачёва»: всегда был «общечеловек Горбачёв», до поры до времени «маскирующийся под порядочного человека», как сказала бы героиня «Бриллиантовой руки».
«За деревьями» «в лице» Горбачёва, Яковлева иже с ними Романов не мог не видеть «леса» куда более серьёзных проблем. Горбачёв был лишь их олицетворением на самом верху. Он являлся вершиной пирамиды, а правильнее сказать: «вершиной айсберга». Хотя и «подводная часть» была таковой лишь условно. Советское общество давно уже разделилось на классы по имущественному признаку и отношению к власти. И эти классы не имели никакого отношения к марксизму-ленинизму с его делением на пролетариат, крестьянство и прослойку «из» интеллигенции! Новые классы образовали те самые выходцы из народа, о которых на законных основаниях пелось «вышли мы все из народа как нам вернуться в него?».
Это всё были дети номенклатуры и её неизменного спутника «в лице коммунизма в отдельно взятой семье». «Отрыв от народа и падение!» это для романа. А в жизни всё не так: отрыв от народа и противопоставление себя народу! Противопоставление для последующего постановления уже над народом! Потомки старых коммунистов трансформировались в новых буржуа. А ведь ничего закономерного в этом не было если, конечно, не считать закономерным время правления Хрущёва и Брежнева! Именно при них «народ распустился». Хотя и Иосиф Виссарионович тоже «вкупился» пакетами из спецбуфетов.
А всё неправильная интерпретация «партийно-библейской» установки «кому много дано с того и много спросится»! Для начала «телегу» поставили впереди «лошади»: «с кого много спрашивается тому и много даётся!». Потом дошла очередь и до содержания глагола «даётся». И, мало ли, что изначально, по замыслу авторов, оно подразумевало лишь властные полномочия! Властные полномочия но никак не эквивалент «палат каменных», которые «не наживёшь от трудов праведных»!
И, вот под глагол «даётся» и пошло «даваться» и «браться»: в спецбуфетах, в пакетах, в конвертах, из рук в стол, из рук в руки! Иногда то, что «давалось» и «бралось», не влезало не только в стол, но и в полуторку ЗИС. Под этот глагол начали сквозь пальцы смотреть, вначале на небольшие отступления от норм, потом на большие. А потом нормы для «некоторых, облечённых повышенным спросом», и вовсе «приказали долго жить»!
И в отдельно взятых квартирах досрочно, с перевыполнением всех мыслимых и немыслимых планов, наступил коммунизм! Только жить в нём стали совсем даже не коммунисты: всё то немногое коммунистическое, что было в них, они давно израсходовали на пути создания «материального базиса коммунизма для отдельно взятой личности»!
Внутриобщественные изменения оказались настолько масштабными и серьёзными, что в их результате образовался «горючий материал» для «фитиля» с Запада. Осталось только поднести его, чтобы полыхнуло. И Горбачёв, с точки зрения Романова, подходил на роль факельщика по всем параметрам. С точки зрения «фитиля с Запада» и подавно. И, ладно, если бы новые буржуа были «национально ориентированными»: какие-никакие а всё патриоты! Та, ведь нет: они и переродились «западниками», и Запад не оставлял их без своего руководящего участия. Самое неприятное: при всей своей разобщённости по причине «культа личных берлог», эту публику составляли единомышленники, готовые в любой момент своё формальное единение дополнить организационным.