Мадмуазель, поймете, когда поживете и поработаете в нашем зверинце, сказала вовремя появившаяся Багира. Обращаюсь ко всем любопытным! Что вы уставились? Продолжайте работать. Обычное дело: Маугли нашел Сову. Остальным птичкам рекомендую закатать губки-клювики. Сова птица хищная.
Шепот бабочки
Оставалось несколько часов до вылета из Нанди в Сеул и три банкноты на общую сумму в девять фиджийских долларов. Вещи были уже упакованы, так что можно было пробежаться и купить какой-нибудь сувенир на память о поездке. О себе любимом он как-то позабыл!
Никита вышел из отеля. До сувенирного магазина Jacks Handicrafts было довольно далеко, да и покупать кич не хотелось. Этого добра хватает в Москве. Никита огляделся по сторонам. Кругом лавки индусов, заваленные дешевыми майками и грубыми поделками из дерева или ракушек. Туристы в такие не заходят. Потом не отвяжешься от назойливых торговцев с масляными глазками. В некотором отдалении он заприметил маленькую ненавязчивую лавчонку. Обычно в такие заведения заглядывают местные потрепаться и запастись необходимой житейской мелочевкой, а если хозяин коренной фиджиец, то и выпить кавы опьяняющего настоя из корня дикого перца.
Отодвинув висящую в дверном проеме тряпку, Никита зашел внутрь лавки. Вроде ничего занятного. Какие-то травы, коренья, настойки и вытяжки, словом, туземные лекарства и благовония. Да и хозяин не сильно обрадовался посетителю. Мельком осмотрев полки, Никита рассеяно пошарил глазами по стенам бунгало и зацепился за бабочку. Огромные черные крылья бабочки отливали зеленью. Она бы здорово смотрелась на фоне светло-зеленых обоев московской квартиры! Никита жестами объяснил, что хочет купить бабочку, и вытащил оставшиеся банкноты. Хозяин усмехнулся, но как-то невесело, и хлопнул в ладони. Бабочка вспорхнула и принялась кружиться вокруг головы фиджийца. Он сделал следующий хлопок, опустив ладони вниз, и летунья села ему на плечо. Человек изменял положение ладоней при хлопках, а бабочка совершала пируэты: то, складывая крылья, планировала, как сорванный листок, то падала острой бритвой в затяжном прыжке, то, как заправский летчик, выписывала «мертвую петлю». Наконец, фиджиец хлопнул ладонями крест на крест, и бабочка прилипла к стене.
Это было чудо! Но чудо нельзя купить! Уставившись на бабочку, Никита принялся запихивать назад никчемные банкноты. Видимо, он сделал неловкое движение: из отделения портмоне выскользнула фотография и упала на прилавок.
Твоя девушка? внезапно спросил на добротном английском фиджиец.
Нет! Не моя жена, ответил на ломанном английском Никита.
Хозяин бабочки внимательно посмотрел на Никиту.
Постой! Не уходи!
Фиджиец поднял на уровень подбородка кисть левой руки, обращенную ладонью вниз, и хлопнул по ней сверху ладонью правой руки. Бабочка оторвалась от стены и села на правую кисть, повернувшись головой к лицу человека. Человек принялся что-то ей нашептывать, и ветерок его дыхания сгибал усики и шевелил крылья бабочки, раскрывая их больше или меньше. Казалось, что бабочка кивает, с чем-то соглашаясь
Разговор с бабочкой закончился. Фиджиец левой рукой достал плоскую деревянную шкатулку, откинул ее крышку и хлопнул снизу левой ладонью по перевернутой правой ладони. Бабочка вспорхнула и аккуратно приземлилась в шкатулке. Хозяин бабочки закрыл шкатулку на медный крючок и протянул Никите.
Возьми! Это подарок!
Никита сжал в руках шкатулку. Искушение было слишком велико!
Только не делай при Ней так, сказал бывший хозяин бабочки, выпуская ящичек из своей руки. Он показал, будто собирается хлопнуть ладонью по лбу.
И что случится? поинтересовался Никита.
Тебе лучше этого не знать! произнес фиджиец.
Времени для дискуссии не оставалось! Надо было торопиться в аэропорт. Выходя из лавки, Никита бросил деньги в глиняный кувшин и, не оборачиваясь, крикнул:
Это плата за шкатулку.
А стоило бы обернуться и посмотреть! Шурша банкнотами, из кувшина вылезла кобра. Она подползла к человеку и замерла перед ним в боевой стойке, раскрыв пасть. Словно доставая бумаги из канцелярской папки, бывший хозяин бабочки снял с ее ядовитых зубов наколотые купюры, по которым растекся яд, и положил сушиться на прилавок. Когда они подсохнут, ими можно будет расплачиваться за обиды и оскорбления!