Она сидит в подводной лодке. Конечно, после того как здесь появился я, они могут испортить лодку, оставив ее без балласта, и отправить нас всплывать вместе - может быть, следует этого подождать. Может быть…
Если вас запутал мой стиль изложения, то вы можете себе вообразить, как я себя чувствовал. И сможете представить еще лучше, если вспомните, что с тех пор как эти события произошли на самом деле, моя память произвела еще некоторую фильтрацию. Впечатлений у меня было через край. Я внезапно осознал, что я почти не спал уже целую вечность. Капсула - не самое удобное место для сна, но бывают времена, когда на мелочи можно не обращать внимания. Я заснул.
Глава 10
Согласно хронометру, я проспал добрых восемь часов. Проснулся я с убеждением, что не смогу ничего планировать до тех пор, пока не выясню, каким образом эти люди ухитряются так жить; что сделают со мной, если я соглашусь остаться, и, самое главное, о чем я должен позаботиться сам, если после того, как надо мной произведут соответствующую операцию, я все же решу уйти отсюда.
Берт ясно дал мне понять, что ничего не собирается рассказывать, но в то же время признал, что рассказал несколько больше, чем нужно, так что я мог попробовать разобраться самостоятельно.
Считается, что память у меня хорошая. Что в его словах могло содержать скрытый смысл?
Самым поразительным из его замечаний было отрицание того, что он дышит водой. Также в его фразе было какое-то замечание - какое же? - что «в этом утверждении содержатся две ошибки». Что бы это могло значить?
Выражаясь грамматически, самым очевидным выводом из первой фразы было то, что нас окружает не вода. Возможно ли это? И если это так, то существуют ли другие свидетельства?
Ответ положительный - на оба вопроса.
Многие жидкости не в состоянии хорошо перемешиваться с водой - в основном неполярные. Если упомянуть только знакомые нам, то это четыреххлористый углерод и все масла. Однако если мы имеем дело с такой жидкостью, она должна иметь ту же плотность, что и вода, или еще большую. Поэтому основные масла не годятся. И четыреххлористый углерод тоже, потому что он сильно ядовит. Плотность должна быть высокой, потому что между помещениями и океаном не было никакой двери или шлюза, а масло всплыло бы на поверхность Тихого океана и было бы давно замечено.
Исходя из этого, граница между водой и моей гипотетической жидкостью должна, вероятно, проходить у входа. Память подтвердила мое предположение.
Когда капсула достигла отверстия шахты по пути сюда, субмарины прицепили к ней дополнительный балласт - очевидно, это нужно было сделать, если новая жидкость плотнее воды, а капсула была нагружена только-только для того, чтобы в воде она немного тонула. Пловцы тоже добавили себе балласта - те «пояса с инструментами»! Конечно! Если бы это были инструменты, зачем же их надевать, возвращаясь с морского дна? Или же если наружное пространство использовалось только для прогулок, а инструменты могли понадобиться внутри, то почему бы их не хранить на рабочем месте? Будь в капсуле достаточно места, я бы лягнул себя за то, что не заметил этого раньше,- или, скорее, за то, что вовремя не уделил своим сомнениям должного внимания.
Ладно, сначала рабочая гипотеза. Мы находимся в нетоксичной жидкости, гораздо более плотной, чем вода. Мне кажется, я понимаю, почему это так, но не будем спешить.
А вот и моя вторая ошибка! Люди, как сказал Берт, дышат не водой - потому что они находятся не в воде и потому что онине дышат.Мне все еще было трудно поверить в это, но логические умозаключения шли своим чередом.
Основная идея была достаточно ясна. Если люди не дышат, то им не нужен газ в легких, если в легких нет газа, то перепады давления не будут их беспокоить.