Я и не собиралась, Корни повернулась к соседке. Ее лицо казалось смутно знакомым темные короткие волосы, узкий нос, очки Нет. Она не может вспомнить.
У них везде есть глаза и уши. Они отмечают, ходишь ли ты завтракать, курить или мыться. Они все замечают и передают врачам.
Спасибо, улыбнулась Корнелия, так и не решаясь приступить к поеданию жижи. Пересилив себя, она поднесла ложку ко рту и проглотила немного. Это была манная каша, сваренная на воде, без добавок. Есть непривычно, но учитывая то, что весь предыдущий день Корни не съела ни крошки, ее желудок обрадовался и столь скудной трапезе.
Наконец, закончив с завтраком, девушка задумалась, чем же ей заняться дальше. Пациентки снова разбрелись по палатам возле сестринского поста им выдавали лекарства, но для Корнелия все еще не было никаких назначений, несмотря на вчерашний инцидент.
Она прошлась по коридору, заглянула на крошечный балкончик, где собирались курящие закашлялась от дыма и вернулась в палату. Единственное, что оставалось погрузиться в свои мысли до обеда. А подумать действительно было о чем: например, какого черта в одном из отделений работает Уильям Тейлор и почему он все записывал, скоро ли Виктория узнает, где Корнелия на самом деле находится и выпустят ли ее после этого вообще.
***
Если тебе интересно, то Флоренс сделали анализ крови, завтра отправим ее к тебе на тестирование. Наш психолог в отпуске, ты единственный, кто может провести обследование, усмехнулась мадам Стоун, доедая свой кусочек творожной запеканки.
Разве я последний психотерапевт в этом учреждении? фыркнул Уильям, так и не приступив к завтраку. Иногда мужчина с тоской вспоминал о том времени, что жил с отцом там был личный повар, после блюд которого все казалось пресным. Попытки научиться готовить самостоятельно успехом не увенчались, поэтому Тейлор-младший чаще всего ел в столовой для персонала или заказывал что-нибудь на дом.
Ты единственный свободный психотерапевт в этом учреждении. Заодно и развеешь свои сомнения в диагнозе шизофрения у Флоренс, на фоне органического поражения мозга.
Черепно-мозговая травма еще не говорит о таком варианте, фыркнул Уильям. Вы бы отправили ее хотя бы к неврологу.
На днях будет плановый осмотр, не вижу смысла выписывать отдельное направление.
Вы уже изучили ее медкарту? продолжал напирать мужчина.
Зачем? Стоун чуть не подавилась последним куском запеканки. Я не сомневаюсь в своих решениях, у меня опыт более двадцати лет. Шизофрения и точка! Незачем мне в бумаги лишние лезть!
Тогда позволите мне взглянуть? упорство мадам начинало раздражать Уильяма, и уже из-за какого-то внутреннего бунта он захотел внимательнее изучить дело новой пациентки. В конце концов, ознакомление с чужими заключениями и прошлыми анализами не означает, что Тейлор переведет девочку к себе. Он посмотрит, сделает свои выводы и просто выскажет все, что думает, комиссии, когда будут решать, на какой срок Корнелия Флоренс должна остаться на лечение.
Можешь зайти после завтрака и утреннего обхода. Мои пациенты точно не убегут, усмехнулась женщина, поднимаясь со стула. Она так и оставила тарелку на бледно-желтом столе, и Уильям мог наблюдать только то, с какой скоростью Стоун спешит вернуться в отделение будто бы она действительно начнет работать, а не просидит в кабинете большую часть дня, изображая бурную деятельность, после чего отправиться домой и будет смотреть дешевые шоу для домохозяек бальзаковского возраста.
Тейлор устало вздохнул и прикрыл глаза.
Из-за огромных окон солнечный свет мягко окутывал столовую. Шелест листьев звучал так отчетливо и близко, казалось протяни руку и пальцы погрузятся в зеленое марево крон. Безоблачное летнее небо напоминало о тех славных деньках, когда мама ухаживала за садом, а маленький Уильям помогал ей, передавая крошечные коробочки с семенами редких цветов. Воздух наполнялся сладостью и весь мир казался нежным, безобидным и прекрасным, а белые мотыльки посланниками чудес и будущих приключений. Красные и белые розы сплетались, как плитка на полу столовой и у Уильяма была личная страна чудес. Сейчас, открывая глаза и глядя на голубые стены помещения, он улыбался, переполненный теплыми воспоминаниями и чувствами.