Выпад оказался настолько прямолинейным и бестактным, что Глава с трудом удержался в «цивилизованных рамках».
Если вы не доверяете нам, зачем же вы пошли на переговоры?
Мы пошли на них не по вопросу доверия, а по вопросу обмена Ленина!
Восклицательный знак присутствовал не только в голосе, но и в глазах военспеца. Последним усилием сдерживая закипающее раздражение, Глава перевёл взгляд на ВПК.
Это официальная позиция делегации РВС?
Да, не задержался ВПК. Во-первых, мы не уполномочены вести переговоры по таким масштабным вопросам. Рамки наших полномочий да и нашего интереса ограничены лишь одним вопросом: что вы хотите за Ленина? Полномочий решать проблему «войны и мира» у нас нет.
Ну, так запросите их! не выдержал Глава. Или президентскому креслу в Кремле вы предпочитаете взаимное уничтожение?!
Не надо патетики, усмехнулся ВПК. Некоторые Ваши предложения действительно заслуживают внимания. Но, как говорится, «такие вопросы кондачка не решаются». Да и сами вы едва ли готовы сейчас к их решению. «Вы» это Кремль.
Нужен перерыв? больше поморщился, чем догадался Глава.
Пожалуй.
Надеюсь, что хоть на это Вы уполномочены.
Раздражение помешало Главе качественно усмехнуться.
Только какой смысл уходить на перерыв с пустыми руками?
ВПК спокойно пожал плечами.
И что Вы предлагаете?
Зафиксировать этот интерес в декларации о намерениях ну, название можно подработать. Что скажете?
ВПК обошёл взглядом свою делегацию. На этот раз согласие было единодушным даже военспец не стал «записываться в оппозицию».
Ну, что ж: такую бумагу мы готовы составить хоть сейчас. Но она должна быть нейтрального, сугубо процедурного характера, и, по возможности, предельно лаконичной.
Глава рывком выдернул тело из кресла и простёр руку в направлении отдельной маленькой комнатки, оборудованной в модуле на случай «уединенций».
Тогда не будем терять времени!..
Через полчаса черновик документа был «сдан в набор». Спустя пять минут после «выхода из печати» Глава Администрации и ВПК уже подписывали его «от имени и по поручению». Документ, как сказали бы дипломаты, оказался сбалансированным, взвешенным и предельно дипломатичным. Иначе говоря: не содержал в себе никаких откровений.
«По определению» не мог содержать. Стороны лишь отметили полезность обмена мнениями, и зафиксировали факт интереса к их продолжению при условии получения надлежащих полномочий на ведение переговоров по всему кругу вопросов.
Смутно чувствуя «подводные камни», а ещё больше неподъёмность задачи, ВПК пытался отграничить проблему Ленина от «глобальных вопросов». В духе классического разделения «мух» и «котлет». Но «классика» не прошла: Глава резонно парировал это предложение доводом о том, что Кремль, находящийся на расстоянии выстрела из дальнобойных орудий, не требует ведь немедленного отвода войск ОВС, как гарантии собственной безопасности.
«Убойным» оказался и ещё один довод: в протоколе не была отражена зависимость между освобождением Ленина и заключением мирного договора. Нет, Глава намекал на желательность хотя бы упоминания об этом но, понимая, что можно «пережать» себе же во вред, отказался от неконструктивного давления. Непревзойдённый тактик и стратег, напролом он действовал лишь в двух случаях: когда не оставалось другого выхода, или когда этот выход представлялся наилучшим.
В итоге получился компромисс. Обе стороны оценивали его неоднозначно, со смешанными чувствами: «что-то больше понравилось, что-то меньше». В этих смешанных чувствах они и покидали «круглый стол». Первый раунд переговоров закончился, по существу, так и не начавшись: классический пролог
Глава сорок четвёртая
Получив сообщение от ВПК, МНС не таил недовольства: и не смог, и не стал. Случилось нет, не худшее из того, что он предполагал: то самое. Кремлю удалось втянуть делегацию РВС в масштабные, даже полномасштабные переговоры. Больше того: несмотря на отсутствие в протоколе увязки не связанных между собой вопросов: Ленин и мирный договор было понятно и дураку, что такая увязка, как минимум, подразумевается. И пусть одним лишь Кремлём но без юридических возражений со стороны делегации РВС.
МНС не мог не понимать: затягивание переговоров на руку Москве. Кремль получал такую нужную ему передышку во времени. Нужную не только для перегруппировки сил но и для «окончательного решения вопроса Ленина». А в том, что этот вопрос главный, хотя бы на сегодня, МНС не сомневался. Данные разведки не давали усомниться. Было ясно, что Глава и его подручные «ищут, пробуют, экспериментируют».