Нет, ну это же нереально, чтобы три единицы вышли из строя за неделю. Два десятилетия работали, все нормально было и тут вдруг раз! Зло берёт! Хоть и умные, но всё равно железяки!
Профессор внимательно посмотрел на него. Голубые глаза его, чуть посеребренные волосы над высоким лбом, крепкая ещё фигура, несмотря на возраст, выдавали в нем классического учёного, уверенного в силе рассудительности.
Успокойся Роман, мы всего лишь должны разобраться хорошенько. На всё есть свои причины ответил он спокойным тоном на выпад ассистента, и добавил Никак не могу отделаться от мысли, что мы что-то упускаем.
К беседе присоединился второй ассистент Фазиль Искрит, пока единственный в мире специалист по социальной логистике сложных роботов. Впрочем, многие учёные современности не скрывали саркастических улыбок, когда кто-то называл социальную логистику роботов наукой.
По мне так всё ясно безапелляционно заявил он, отбросив прядь кудрявых темных волос со смуглого лба, Проблемы начались после начала эксперимента по гибридизации с исходными сознаниями. РКС-10 вышел из строя на второй день после того, как в его операционную систему добавили сегменты памяти человека. Видимо, главному контроллеру нужен был исходник, более научного склада, а не менеджер по продажам. Уже тогда следовало остановить эксперимент.
Профессор с сомнением покачал головой.
Но ведь у БДЖ-16 гибридизация сразу же дала положительный результат, производительность увеличилась. К тому же исходником для него был я сам, а у меня, как вы знаете, семья, дети, и соответственно эмоциональные воспоминания о них.
В том то и дело продолжал гнуть своё Фазиль, его карие глаза блестели, мы не можем выделить в оцифрованных копиях сознания конкретные участки, которые считаем нужными для повышения качества работы роботов. Они получают всё сразу знания, эмоции, воспоминания
Ну ладно, примирительно обратился профессор сразу к обоим ассистентам давайте восстановим цепочку событий. Что у нас по БДЖ-16?
Двенадцать экранов дали изображение с заводского видеофиксатора. Главный контроллер завода полимерных покрытий вдруг дал сигнал остановки производства, отключился от кресла управления, какое-то время ездил по монорельсу внутри цеха, как будто не решаясь покинуть рабочее место. Затем всё же покатил в раскрытые двери. Изображение прервалось.
Так-так Касимов выгнул бровь это всё? И куда же он так рванул?
Роман, предпочитающий смотреть с экранов стоя, пояснил где-то за спиной профессора:
Я отследил его дальнейшие действия ехал к центральному зданию, был остановлен роботом-швейцаром, объяснений о цели визита не дал, так как отключился. Надо будет еще проверить, почему вопреки протоколу, не заряжался ночью. Тогда я изучил записи голосового интерфейса, разумеется, пришлось полностью извлечь блок памяти
Что там? хрипло спросил долго молчавший Фазиль. У него был расстроенный вид, как всегда когда он слышал об извлечении блока памяти, ведь в большинстве случаев это означало гибель робота.
Однако Роман невозмутимо включил запись последних минут функционирования БДЖ-16.
«Элка, Элка! Не ходи, подожди, переплавят нельзя, нельзя,переплавят, ведь переплавят,тогда и меня пусть переплавят»
Самопожертвование! воскликнул Касимов Это невероятно!
Похоже на то согласился Фазиль, догадка вспыхнула в его голове И ведь действительно! ЛК-36 не приходила на обновление около 50 суток до инцидента. Соответственно директиву о запрете на получение данных об исходниках не получала,понимаете?!
Профессор кивнул:
Значит, не знала, что все единицы, запросившие информацию об исходнике, подлежат автоматической утилизации. Только почему БДЖ-16 об этом не знал заранее? Он что тоже не обновлялся?
Роман пробежался по клавиатуре длинными пальцами с безупречно ухоженными ногтями. На экран вылез график обновлений робота.
Нет, он обновлялся, всегда в срок, кроме этой ночи, когда не заряжался. Я понял! Ведь директива вышла только вчера, а он информацию получил только утром, от диспетчера, когда на работу пришёл!
И изо всех сил побежал спасать свою пару резюмировал Фазиль Это впечатляет, согласитесь?
Он даже вытянулся по стойке смирно и от этого стал еще выше и худощавее. Впрочем, на какое-то время все трое замолчали. Затем Роман заговорил со злобным негодованием в голосе: