Однако, в том, что Бейли даже не попытался довести свой замысел до логического конца и стремительно исчез «с горизонта», ни вины, ни заслуги Михаила Николаевича и Платон Иваныча не было: всё происшедшее никакого отношения к делам разведки не имело
Теперь же Сидней Джон Бейли день и ночь просиживал в архивах военного ведомства, тщательно выискивая малейшие следы соприкосновения Кобылевского с грузами союзников. Следы были, но крайне малочисленные и незначительные. Ничего компрометирующего.
Ну, дал заявку и то не напрямую, а в штаб Главкома ВСЮР. Ну, назначил комиссию по расследованию пропажи танков в пути следования. Кстати, большего об этой истории из британских источников ему узнать не удалось. Единственными документами на этот счёт в них была копия радиограммы, посланной на борт британского транспорта председателем комиссии ВСЮР, и ответная радиограмма британского капитана. Все остальные документы: рапорты, протоколы, акты находились в архивах штаба ВСЮР-Русской армии-РВС.
История с исчезновением транспортов с продовольствием, несмотря на огромную стоимость утраченного, также не могла быть поставлена в вину лично Кобылевскому. Заявка была оформлена через Главкома, груз отправлен легально, в счёт кредита, захват груза подтверждался радиограммами с борта одного из судов, а также вырезками из советских газет
Издав вздох разочарования, Бейли с раздражением захлопнул архивную папку. Придраться, по большому счёту, было не к чему. Даже те сведения, которые в своё время передал ему «горящий нутром» поручик, и то не были закреплены документально: уж слишком торопился тогда Бейли к Старскому поделиться радостью! Он и не подумал тогда о необходимости письменного оформления «показаний» случайного информатора: куда денется этот русский?!
Единственное, что сейчас насторожило Бейли, это упоминание во всех этих случаях рядом с фамилией генерала Кобылевского и фамилии полковника Криппса. С одной стороны, ничего странного как будто в этом и не было: Криппс был главой британской военной миссии, постоянно находился на связи с Главкомом ВСЮР и по долгу службу вполне мог выезжать в Волонтёрскую армию генерала Кобылевского. Но вот даты
Бейли почувствовал, как в предвкушении разгадки у него зачесались ладони.
«Как у алкаша в предчувствии пьянки!» усмехнулся он про себя.
Дрожащими руками Криппс состыковал бумажки. По датам выходило, что Криппс выезжал в армию Кобылевского как раз накануне отправки сначала танков, а затем и продовольствия. И выезжал неоднократно. Вроде бы, ничего странного: глава военной миссии имеет право и даже обязан проверять исполнение заявки на месте.
Бейли попробовал связать воедино появление Криппса, исчезновение грузов и резкое изменение в поведении Кобылевского, о чём ему рассказывал информатор-поручик. Оказалось, что изменение в поведении наблюдалось как раз в период после отъезда Криппса, но до момента исчезновения груза!
Бейли почувствовал, что напал на след. Осталось только установить, кто сопровождал грузы со стороны поставщика. Бейли начал лихорадочно ворошить бумаги и через полчаса докопался до истины в лице майора Фицпатрика и лейтенант Рича!
Почти бегом он кинулся к архивариусу. Через полчаса интенсивной работы оба досье лежали перед ним на столе. Но едва только он раскрыл одно из них, сердце его похолодело: первый же лист досье извещал любопытствующего в данном случае его, Бейли что майор Фицпатрик исчез при невыясненных обстоятельствах в Константинополе вместе с деньгами для Барона и Русской армии два года назад.
Трясущимися руками он открыл вторую папку. И дрожал он не зря: содержание бумаги, открывающей дело Рича, практически ничем не отличалось от той, что лежала в папке личного дела Фицпатрика. Разница была только в дате исчезновения: лейтенант тогда уже капитан Рич исчез на Ближнем Востоке двумя неделями позже Фицпатрика.
Весь в холодном поту, Бейли откинулся на спинку стула. Конечно, это могло быть чистой воды совпадением, и не иметь никакого отношения к интересующему его делу. Но что с того: все его надежды получить от этих господ хоть какие-нибудь сведения, хоть сколько-нибудь проливающие свет на одну из этих тёмных историй, оказались несостоятельными.
Итак, документы не дали ему нужных козырей для борьбы с такими опасными противниками, как Кобылевский и Криппс. Нужны были свидетели. Свидетели их неблаговидных делишек. А в том, что делишки эти были и были именно такими, он уже нисколько не сомневался.