Хочешь кофе? спросил я ее.
Я не люблю кофе, ответила она, кутаясь в одеяло. Я никак не могу согреться. Можно, я приму душ?
Да, конечно. Пойдем, я тебя провожу
Ее не было целый час. Когда она, наконец, вернулась, я допивал уже четвертую чашку кофе с джемом. Хвост, развалившись у моих ног, громко сопел. По тому, как раскраснелись ее лицо и руки, я понял, что она долго стояла под струями горячей воды, а зачесанные назад влажные волосы придавали ей трогательность.
Я заварил тебе чай. Будешь?
Спасибо, она села за стол напротив меня. А где другая женщина?
Кто? Анна?
Нет, другая, из магазина, сказала Лизи, наблюдая, как я наливаю чай в чашку.
Умерла.
Жаль.
Это как сказать
Лизи как-то странно посмотрела на меня, но промолчала.
Я придвинул к ней чашку:
Могу я спросить тебя?
Лизи кивнула головой.
Ты вчера сказала, что отец купил тебе биор. Это правда?
Да.
Но ведь все биоры на учете.
Она помотала головой:
Нет, не все. Есть неустойчивые биоры. Их еще называют хамелеонами. Они могут спокойно сосуществовать с биором, что дается человеку при рождении.
Я был поражен.
Откуда у тебя такая информация? осторожно спросил я.
Обняв ладонями чашку с чаем, Лизи ответила:
От отца. Их давно выпускают. Для разведчиков, политиков, некоторых ученых.
Расскажи подробнее, попросил я.
Если кратко, то эти биоры можно запрограммировать таким образом, что каждые две-три недели они будут самостоятельно менять имя и номер регистрации владельца.
Значит, твой отец купил себе такой биор?
Нет. Моему отцу такой биор вживили. А для меня он купил. У одного человека в Центральной Америке. Тот работал в инкубаторе, и у них умерла малышка. Вот ее биор мне и достался.
Ясно Скажи, а ты, случайно, не помнишь, как мы сюда добрались? Ты не поверишь, но я ничего не помню. Провал полный.
Лизи слегка нахмурилась:
У меня самой мутные воспоминания. Но, насколько я помню, ты принес меня на плече.
И что было дальше?..
Ты внес меня в ванную, положил на пол, что-то крикнул своей собаке, и она убежала. А потом нас нашли старики. Еще я помню, как ты кому-то звонил
Я взял со стола пачку сигарет и закурил. Лизи посмотрела на меня и тоже взяла одну. Сделав глубокую затяжку, она сказала:
Я давно не курила настоящие сигареты. Откуда они у тебя?
Альберто выращивает табак.
Вы не боитесь, что кто-нибудь донесет? Разрешены только паровые, да и то не везде.
Не боимся, ответил я и задал еще один вопрос: А ты не помнишь, с кем я разговаривал?
Лизи пожала плечами:
Я плохо помню, но, кажется, ты называл его Лоренц.
Лоренц? Интересно, а зачем я звонил шефу?
И тут Лизи меня поразила.
Ты накричал на него и назвал мерзавцем.
Как? оторопел я.
Ты слышал, отрезала Лизи.
Должна же быть какая-то причина
Прости, но я не в курсе.
Потушив сигарету, я поднялся и направился в комнату. Куда я мог деть свой браслет? Его нигде не было видно. Я вернулся в кухню.
Хвост! скомандовал я.
Пес тут же вылез из-под стола.
Я куда-то дел вирком, сказал я.
По-оте-ерря-я? уточнил он, склонив голову на бок.
Посмотри в ванной комнате, подсказала Лизи.
Хвост выбежал из кухни. Через пару минут пес вернулся его хвост был задран кверху, а в пасти он держал мой браслет.
Умница! похвалил я его и потрепал по холке.
Усевшись за стол, я посмотрел на Лизи:
А ты не помнишь, откуда я звонил Лоренцу?
С моего виркома, сказала Лизи. А кто такой Лоренц?
Мой шеф, ответил я и добавил: Думаю, что после вчерашнего бывший.
Он плохой человек?
Нет. Нормальный.
Скажи, за мое задержание была назначена премия?
Да, ответил я.
Сколько?
Миллион кредитов. Лоренц наверняка забрал бы себе процентов семьдесят, но и триста тысяч большие деньги. Я мог бы взять отпуск на несколько месяцев.
Увидав, как Лизи побледнела, я замолчал.
И что ты собираешься делать? осторожно поинтересовалась она.
Ничего. Можешь идти куда хочешь.
А что будет с тобой?
Он меня точно уволит, еще и жалобу подаст в департамент о неподобающем поведении, и мне запретят работать ловцом, а это единственное, что я умею делать. Так что ни работы, ни денег