И рекомендации, типа: «сидеть прямо», заниматься гимнастикой, плавать, в случае больших искривлений с быстрой прогрессией, не работает, а лишь вводит ребенка в чувство вины. Есть хорошие методики, которые могут помочь «отловить сколиоз за хвост» в детском возрасте и это большая работа, как врачей, реабилитологов, йога-терапевтов, так и ребенка. Я знаю множество успешных спортсменов, которые пришли к операции, так как болезнь было не остановить, но так случается не у всех. Уверена, будут новые открытия, а пока хочу приоткрыть для тебя другую сторону. Психологическую, внутреннюю, глубокую и от того не менее важную.
Сколиоз не смертельная болезнь и с ней можно жить!
Я не хочу касаться подробностей операций по исправлению сколиоза.
Эти заметки о чувствах. Не-до-про-жи-тых. Часто спрятанных в теле под семью замками. Звучит эзотерично? И пусть.
Хочу, чтобы эти рассказы стали тем, что осталась после меня, как что-то стоящее, что я успела отдать в Мир за эту короткую жизнь, за этот миг на планете, который отведен нам. Я провела через себя множество судеб и готова поделиться этим опытом. Отдать. Отдать то, что мне доверили принести.
Не знаю, сколько необыкновенных людей увидят, сколько прочтут до конца, но уверена, что не попробовать написать то, что пришло в этом воплощении я себе не позволю, потому что решать уже не мне. Когда один человек написал, что мои слова лечат его душу, а затем еще и еще, мои сомнения рассеялись в никуда, потому что даже если одному эта книга сможет стать поддержкой, маячком, отдушиной значит это было не просто так. Потому что когда-то меня «вылечили» такие же люди из других стран. Своими историями, своей открытостью, своей солидарностью. Просто тем, что они не побоялись говорить о себе. И их услышали.
Я никогда не агитировала людей к операциям, это выбор каждого человека и, если возможно бороться без скальпеля это прекрасно. Научиться жить со сколиозом, который не болит это шанс.
Больше всего на свете я бы хотела, чтобы эти рассказы стали чем-то больше, чем просто письма и истории, поводом заглянуть немного глубже в себя и стать ближе к себе, и, возможно, принесли кому-то свое состояние, осознание и желание идти дальше, смотря на свой опыт и улыбаясь.
***Влюбиться в жизнь можно в любом возрасте.
Это, знаешь, как? Это совсем не внешняя улыбка.
Ты так кротко улыбаешься душой. Улыбаешься душой, даже когда кто-то пытается сделать больно, а ты все равно улыбаешься изнутри, из глубины доставая мудрость. Потому что знаешь, что когда-то ты так же делала больно. И это не от того, что ты плохая, просто иногда мы не знаем, как попросить, как прокричать о своей боли, как расслабиться в своих чувствах, мы защищаемся как умеем. Злиться это нормально! Поэтому на самом деле не сложно разглядеть в другом себя и позволить быть тем, кто он есть и чувствовать так, как умеет, нужна только щепотка любви и взгляд, лишенный гордыни, ведь это не тебя хотят обидеть, это ты готов обидеться.
Улыбаешься, потому что ты есть. Улыбаешься в самых недорогих вещах, потому что ценность она в другом прорастает. Надеваешь платье из массмаркета, а будто вся золотом расписана, комплиментами сыплют, это знаешь почему? Потому что внутри греет и наружу просачивается, вырывается. Потому что несёшь себя, как драгоценность и внешнее меркнет.
Улыбаешься, потому что наконец можно, можно не скрывать свою любовь. Любовь, которая и является жизнью. Которая внутри живет, теплится, приумножается. Не где-то снаружи. Она та, которая жизнь дает всему. И тебе. И когда наступают дни, где очень тяжело вдруг становится, то эта любовь она, словно опора, растворяет все преграды к чувствам. И ты просто есть. Ты чувствуешь и принимаешь все так, как оно есть. Потому что все эти чувства складываются по итогу в любовь. Всеобъемлющую, не разделяющую плохих и хороших, важные чувства и не важные.
Поэтому я точно уверена, влюбиться в жизнь можно в любом возрасте. И разлюбить можно, бывает так, но потом снова влюбиться, влюбляться в жизнь намного приятнее.
***Встретить нежность можно повсюду.
На соседнем сидении вагона метро, например. Папааааа, это так прекрасно.
Очень часто, когда еду разглядываю людей и придумываю им историю, вижу чью-то маленькую жизнь через свою призму. И каждый раз это, конечно, разная призма и разные истории.