Он поднял её, отряхнул комбинезончик и, встав на одно колено прямо в лужу! посадил на другое Алину.
Ну-ну, нараспев зашептал он, не плачь, Алинёнок, не плачь. В жизни всякое случается
Я судорожно вздохнула кажется, даже папа услышал, поднял голову и вспомнил, что на площадке они не одни.
Это не беда, всё пройдёт. Подую и пройдёт, правда? Это, доченька, такая ерунда по сравнению с мировой революцией у нашего дедушки такая поговорка была. Царь Соломон жил такой в древности говорил, что всё пройдёт
Я сорвалась с места, не дослушав. Мутные василеостровские окна осуждающе глядели на меня, талая вода и ошмётки снега разлетались из-под каблуков. Я не плакала выла. Люди оглядывались мне вслед: вот она, чокнутая, дочь чокнутой.
Я перебежала проезжую часть в потоке машин, и они подняли пронзительный вой. «Вот дура, жить надоело», припечатал какой-то мужик, и я рассмеялась ему в лицо чокнутая же.
«Всё пройдёт, доченька» Выскочила на набережную как из воды вынырнула. Нева уже вскрылась, и по её шёлковой черноте в Балтику лениво тянулись грязные льдины. Ветер дергал меня за волосы и толкал в спину.
«Всё пройдёт, папа». Это мог быть и не он ведь я не видела его столько лет «У царя Соломона, повторяла я самой себе, было кольцо с надписью «Всё пройдёт». Интересно, он думал о том, что всё пройдёт, когда на улицах Грозного пылали «коробочки»?
Я всегда оправдывала его, ведь это мама запрещала ему приезжать и видеться со мной, но это я так считала, а он мог думать по-другому, мог просто забыть обо мне Почему у него нашлись слова утешения для Алинёнка, а для меня нет?
Морские коньки на решётке разевали рты в безмолвном крике. У меня закончилось дыхание, и я остановилась, вцепившись в перила, посреди Благовещенского моста (бабушка по привычке называла его Мостом лейтенанта Шмидта). Краны в порту молитвенно воздевали суставчатые руки. Ростральные колонны поддерживали грузную серость, в которой плыл глобус Кунсткамеры.
В конце концов, даже если у меня отнимут всё, чем я дорожу, останутся этот Остров и набрякшее от оттепели небо над ним.
Синяя папка
«Жалюзи пропускали рассеянный дневной свет, создавая в коридоре больницы приятный полумрак», эта фраза пришла Инне в голову совершенно неожиданно. Наверное, мозг учительницы литературы включил защитную функцию, чтобы не думать о том, что происходит на самом деле.
Слово «приятный» вряд ли подходило этому месту. Выхолощенный кондиционером воздух, желтые стены и, в качестве компенсации, больше похожей на насмешку, за весь этот казенный неуют, пара плохоньких репродукций Левитана.
«Над вечным покоем», вспомнила Инна название одной из картин. Вечный покой Вечный. Господи, как же страшно звучит.
Она встала, пробуя ноги на прочность, и сделала несколько неуверенных шагов в сторону поста медсестры. Желтые стены плясали перед глазами. Не упасть бы. Детей напугает
Она обернулась к ним, словно ища поддержки. Лёлька, младшая, сидела спокойно, только руки беспрестанно двигались: она стаскивала обручальное кольцо и надевала его обратно на палец. Глаза дочери казались узкими от непролитых слёз. Егор ёрзал, как в детстве, пытаясь справиться с волнением.
Инна вспомнила день, когда рассказала Андрею о том, что у них будет ребёнок. Стоял душный вечер, в окно, распахнутое во двор-колодец, влетал чей-то приглушённый смех. Андрей некоторое время смотрел на неё, как будто не понимая, а потом вдруг встал, подошёл к окну и прокричал в молочные сумерки, пахнущие сиренью: «У меня будет сын!» В ответ со двора донеслись пьяные поздравления. Это было так непохоже на ее сдержанного и стеснительного Андрея
Мы же не знаем ещё, сын или нет, смущенно бормотала Инна, пока он покрывал поцелуями её раскрасневшиеся щеки и плечи.
Я знаю, просто ответил он. И не ошибся.
«Надо напомнить Андрею об этом», подумала она, и тут же сморщилась от внезапной боли. Андрею больше ничего нельзя напомнить
Ещё пара шагов. Медсестра поднялась навстречу:
Вам нехорошо?
У неё было приветливое молодое лицо, ещё не подёрнутое равнодушием.
Нет-нет, все в порядке
Какое, к черту, в порядке? Вся жизнь разлетелась на куски. «Пошлая метафора», машинально отметила она.
Скажите, выдавила Инна, а что нам делать дальше?