Ленинский зачёт подстегнул всех учеников школы к хорошей успеваемости, участию в общественной жизни школы, а так же привёл к взаимовыручке и взаимопониманию не только между педагогами и учащимися, но и между самими учениками.
Я считаю эту форму работы в школе очень удачным опытом советской системы образования.
Поэтому для меня 150-летие со дня рождения Владимира Ильича Ленина предстоящий личный праздник, и я его буду отмечать, как светлый праздник советского человека.
Студенчество
У костра
А, черт, работнички, ругался прораб, окидывая нас грозным взглядом.
Девчонки, выпускницы новосибирского техникума, прибывшие в Усть-Илимск по распределению и проработавшие всего один месяц на стройке, молчали, потупив взоры. Гнев прораба был связан с простоем десятка машин с железобетонными конструкциями, привезенными из Братска. Панелевозы всю ночь простояли на разгрузке, так как оба крана не работали по причине отсутствия электроэнергии. Я только сегодня приступила к работе мастера, и четыре часа рабочего дня пролетели как одно мгновение мы вдвоем с прорабом сочиняли акты о простое, принимали панели и объяснялись с водителями. Вернее, это прораб объяснялся, а я помогала ему составлять бумаги.
В смену пойдет, прораб еще раз посмотрел в нашу сторону, но я никак не отреагировала на его слова, так как плохо соображала, что же происходит в бытовке, пойдет Анна, завершил он фразу.
Завтра в ночь. И без возражений. А сейчас поезжай домой, отоспись после обеда, обратился он ко мне.
Так нежданно-негаданно в свой первый день практики на правом берегу Ангары в качестве мастера железобетонный конструкций я вместо работы поехала отсыпаться. Вечером, дождавшись на остановке вахтовку, я была уже готова запрыгнуть в кузов, когда в его глубине среди мужиков увидела недоуменное лицо Зинки, моей сменщицы.
Ты куда? спросила она и добавила, твоя смена только завтра, сегодня моя! И этих слов мне хватило, чтобы спрыгнуть с машины и вернуться в лагерь. Дневной сон сбил весь мой график, спать не хотелось. Помаявшись с полчаса в палатке, явно мешая девчонкам спать, я отправилась куда-нибудь.
За палатками горел небольшой костер, вокруг которого собрался народ, человек около тридцати. Посередине костра на таганке висел чайник, рядом с костром прямо на земле стояли кружки, и лежал пакет с сахаром. Вокруг костра сидели гитаристы. Их было пять, в числе которых одна девчонка из Томска, ее звали Катей. Гитаристы настраивали гитары, остальные студенты чуть слышно разговаривали.
Ну, с богом, произнес русый парень, подмигнув мне.
Москвичи не сдаются, да, Вадим? спросил его другой гитарист, высокий шатен в светлом свитере, тот, что очень уж тщательно был занят настройкой струн своей гитары.
А ты, Сашок, будто не знаешь, что в соперничестве Москвы и Ленинграда москвичи пощады не знают. Сразимся? И, не дожидаясь ответа, запел:
В первые минуты
бог создал институты,
Адам его студентом
первым был.
Он ничего не делал,
ухаживал за Евой,
И бог его стипендии лишил.
Сашок, ни минуты не медля, подхватил:
У Адама драма,
двойка у Адама,
вызвали Адама
в деканат.
Идет Адам и хмурится,
в зубах сигара курится,
подмышкою он держит
сопромат.
И вот уже Вадим не успевает перехватить песню, как ее тут же подхватывает Катя, озорно сверкнув глазами:
И зимой, и летом
мы ездим без билета,
ты на нас, кондуктор не кричи.
Мы тебе заплатим
студенческим приветом,
мы студенты, мы не богачи.
Затем наступает очередь Ивара из Латвии, он поет сразу два куплета. Толпа вокруг костра оживляется, когда маленький таджик Рустам, сверкая жгучими черными глазами, выхватывает куплет для себя:
За полярным кругом
встретишь ты подругу,
Старую беззубую каргу.
Ты ее полюбишь,
молодость погубишь,
И будешь проклинать
свою судьбу.
Все веселятся, только представив себе нежного южного Рустамчика на Крайнем Севере.
Гитара Вадима замолчала, будто задумалась о чем-то своем. Краткий миг тишины повис над костром, стало слышно потрескивание веток и журчание закипающей воды в чайнике.
И вот уже полилась мелодия:
Под музыку Вивальди,
Вивальди, Вивальди,
Под музыку Вивальди,
Под вьюгу за окном,
Печалиться давайте,
Давайте, давайте,
Печалиться давайте
Об этом и о том.
Звучит песня, улетают ввысь искры, покачиваются в такт музыки фигуры обступивших костер студентов, чарует ночь.