Да! Кирка придурок, олигофрен! Втюрился в эту Дашку! Но женится он на мне, а не на ней! Тебе понятно?!
Аллочка Галина Георгиевна опешила. Она, в общем-то, привыкла к неожиданным желаниям и внезапным капризам, но вот такой, как сейчас, она никогда ещё свою дочь не видела.
Алла была как будто не в себе. Кровь прилила к лицу, оно побагровело. Красивые волосы обычно выглядели прекрасно даже в живописном беспорядке, но сейчас казались растрёпанными, всклоченными. Большие глаза как будто воткнулись в Галину Георгиевну, и в них она не узнавала свою милую Аллочку. Напротив, как взведённая пружина, стояла чужая Алла, злобная, ненавидящая её непонятно за что. Казалось, ещё мгновение, и она кинется на мать и будет колотить, колотить своими кулачками куда попало.
Алла, деточка, успокойся Галина Георгиевна встала, тихонько обняла дочь за плечи, привлекла к себе. Всё будет, как ты хочешь.
Алла отстранилась, упёрла в лицо матери колючий взгляд:
Он женится на мне?!
Конечно! Конечно, женится. За счастье небывалое сочтёт, ещё и благодарен будет! Успокойся, моя хорошая. Да было бы об ком так переживать! уговаривая дочку, Галина Георгиевна тихонько повела её к дивану, села рядом. Кто посмел обидеть мою золотую, мою красавицу?
Я красивая? требовательно посмотрела Алла. Вспышка непонятной ярости, так испугавшая Галину Георгиевну, ушла, но глаза всё ещё были жёсткими, злыми.
Господи, Аллочка! от изумления Галина Георгиевна всплеснула руками. Да тебе ли об этом спрашивать?! Такой красоты, какая у тебя одна на тыщу, да и то, едва ли. С таким личиком, с такой фигуркой, да у тебя, знаешь, какой муж будет? Он тебя золотом за одну красоту осыплет!
Алла дёрнулась и резко села, с неприязнью глядя на мать.
Я же тебе сказала!
Да про Кирку-то я уже и не говорю! Этот вообще будет тебе ноги мыть и воду пить! Правда, о чём тут расстраиваться? Ты лучше ляг и усни, она подложила под голову Аллочке подушку, укрыла своей большой вязанной шалью, в которую любила завернуться, и села поближе. Ах, глупенькая, нашла о чём переживать! она стала тихонько гладить дочку по голове. Закрывай свои глазоньки, усни, моя девочка, моя красавица. А проснёшься, и всё будет хорошо
Сколько раз Аллочка вот так, как сейчас, обиженная, расстроенная, лежала с закрытыми глазами и слушала тихий материн голос, и тёплая рука гладила её волосы, и она знала, что, и в самом деле, всё будет хорошо, уж мама об этом позаботится. И от маминой нежности и её любви, для которой преград не существовало, Аллочке становилось так уютно. Уходили все недовольства и беспокойства, и такое умиротворение нисходило на неё, что она, обычно, сладко засыпала. Так же случилось и теперь достаточно оказалось маминого слова, чтобы улетучились все треволнения и переживания дня.
Галина Георгиевна сидела рядом со спящей дочкой и любовалась ею.
«Выросла моя малышка, думала она, с улыбкой глядя на дочку. И игрушки другие понадобились. Надо же, замуж! А губа у малышки не дура, ишь, какого самца выбрала. Самого-самого».
Галина Георгиевна и сама при случае любовалась на парня, а какая баба могла на него равнодушно глядеть? К тому же, прокурорша была довольно цинична, про любовь и прочую романтику давно всё знала, а так же и про их точную стоимость, которая, в зависимости от обстоятельств, была ниже или выше, но никогда слишком высока. На Кирилла она, бывало, посматривала оценивающе, и где-то глубоко слегка завидовала тем, с которыми, она знала, парень водил шуры-муры. Но всерьёз Галина Георгиевна никогда не ставила себя и его рядом. Зачем он ей? Испытать очередное разочарование, как чаще всего бывало? А этот парнишка что он может знать и уметь, мужлан? Каким таким тонкостям обучили его деревенские клуши?
А Аллочка, глупышка, клюнула на заманчивую игрушку. Галина Георгиевна улыбнулась и покачала головой. Да если бы девочка и завладела этой игрушкой, так он, наверняка, скоро надоел бы ей. К игрушкам она никогда не привязывалась и не жалела их: когда надоедали ломала.
Ах, да пройдёт это у девочки! Завтра-послезавтра успокоится, и Галина Георгиевна найдёт, какими словами и какими посулами изменить дочкины прихоти. Шоферюга, неуч, безотцовщина! Такой ли Аллочке-красавице нужен мужчина? Нет уж, Кирилл, выкуси, этот цветочек не тебе срывать. У дочки будет такое будущее, о котором мечтает Галина Георгиевна. За рубеж она будет так же запросто ездить, как другие в соседнюю деревню ходят. Она услышит слова восторженных комплиментов в самых элитных столичных обществах. Денег, разумеется, у неё будет ой, много! Аллочка стоит дорого. А о нарядах и украшениях и говорить нечего!