Может быть, это было действительно важное дело И тогда, может быть, его официально пошлют в Марокко Во всяком случае, нужно завтра же с самого раннего утра пойти на Герехтигкайтгассе 44, чтобы расспросить бывшую жену геолога
Бургдорф Штудер вылил остаток холодного кофе в свою чашку, выпил смесь, нашел его вкус отвратительным и крикнул:
Счет!
Официант снова доверительно ухмыльнулся. Но Штудеру больше не было дела до его усмешки. Он не мог забыть Мари, которая поехала с секретарем Коллером в Париж, меховой жакет, шелковые чулки, замшевая обувь! Невозможно былo отрицать, что он полюбил Мари У него было такое чувство, как будто он снова нашел дочь. С тех пор, как его дочь год назад вышла замуж за полицейского из Тургау, а теперь она стала матерью, вахмистру казалось, что он окончательно ее потерял. Все эти неясные чувства были, наверное, виноваты в том, что он дал услужливому официанту только двадцать центов чаевых.
Его настроение не улучшилось, когда он вышел в Берне. Квартира на Кирхенштрассе была пуста у Штудера не было желания топить печь. Он пошел в кафе, чтобы поиграть там в бильярд, потом посмотрел кино, которое вызвало только раздражение. Позже он выпил где-то пару кружек светлого пива, но и оно ему тоже не понравилось. Таким образом, вахмистр добрался до кровати только около одиннадцати вечера с сильной головной болью. Он долго не мог заснуть.
Старая женщина с бородавкой у левой ноздри, сидевшая спокойно и отрешенно в своем зеленом кресле рядом с двухкомфорочной газовой плиткой, возникла в темноте Мари появилась и исчезла. Затем был новогодний вечер, комиссар Маделин и ходячая энциклопедия Годофрей Особенно этот Годофрей, которого никак нельзя было прогнать «Бедная женщина!» сказал Годофрей и протянул миску с гусиной печенью в окно вагона Но потом миска стала огромной, зеленой и, непрерывно гримасничая, она устроилась на полке и превратилась в газометр, этот проклятый газометр стал головой, кошмарным чудовищем, которое размахивало своей единственной рукой Рука поворачивалась вертикально, горизонтально, косо Мари шла под руку с отцом Маттиасом но это был не отец Маттиас, а секретарь Коллер, который выглядел как двойник вахмистра
В полусне Штудер громко проговорил: «Что за чушь!»
Его голос прогремел в пустой квартире; в отчаянии Штудер ощупал кровать рядом с собой. Но Хеди была все еще в Тургау, чтобы нянчиться с маленьким Якобинеком Охая, он втащил руку обратно под одеяло, потому что она замерзла. И тогда он внезапно заснул
Ну, как там в Париже? спросил на следующее утро в девять часов капрал-следователь Мурманн, который делил офис со Штудером. Вахмистр был все еще в плохом настроении; он хрюкнул что-то непонятное и продолжал стучать по клавишам своей пишущей машинки. В помещении пахло холодным дымом, пылью и потом.
Мурманн сел напротив своего друга Штудера, вытащил из кармана «Бунд» и начал читать.
Кёбу! вскрикнул он немного погодя. Какой случай!
Да-а-а, недовольно отозвался Штудер. Он должен был написать отчет о продолжающихся с некоторого времени кражах мансард, который, громко крича по телефону, потребовал от него судебный следователь.
В Базеле, продолжал Мурманн, кто-то отравился газом
Я уже давно это знаю, сказал Штудер раздраженно.
Но Мурманна не так-то просто было остановить
Самоубийство газом, должно быть, заразно, продолжал он. Сегодня в шесть утра был вызов на Герехтигкайтгассе, но в это время в городской полиции никого не оказалось, все были еще на каникулах Да И на Герехтигкайтгассе женщина тоже отравилась газом.
На Герехтигкайтгассе? Какой номер? спросил Штудер.
Сорок четыре, ответил Мурманн, пожевал сигарету, почесал в затылке, встряхнул «Бунд» и продолжил читать передовую статью.
Вахмистр внезапно испугался и вскочил с места; стул с грохотом упал. Штудер склонился над столом, дыхание перехватило.
Как звали женщину? Его обычно бледное лицо стало красным.
Кёбу, мягко осведомился Мурманн, тебе что-то послышалось?
Нет, Штудеру ничего не послышалось. Он сильно потряс головой в ответ на предположение, но он непременно хотел знать имя умершей.
Мурманн читал:
Э Разведена, э Старая женщина Хорнусс, Хорнусс, Софи, он произнес имя с ударением на первом слоге. Тело уже в судебно-медицинской