Хочешь, покажу фокус? подмигнув, предложили Вы.
Давай, не ожидая подвоха, по-барски согласился заинтригованный стражник.
Видишь руку? Хорошо видишь? продемонстрировав раскрытую ладонь и чуть отодвинувшись в сторону, словно бы готовясь к трюку, произнесли Вы, и тотчас же обрушили маротту на шлем бугая.
Шлем зазвенел, словно колокол, в то время как стражник выронил свою алебарду скорее даже от неожиданности и растерянности, чем от серьёзной травмы.
Но не успела она упасть, как Вы перехватили её, нанося удар комлем.
Напарник толстяка успел своевременно среагировать и блокировать удар древком. Но последовавший за ним удар металлической частью (плашмя) по кирасе заставил его потерять равновесие и упасть.
Да, тряхнув стариной Вы вспомнили свои молодые годы, то самое время, когда молодой безземельный рыцарь ещё грезил о подвигах и славе, путешествовал, принимал участие в турнирах и боевых походах, никак не планируя в будущем становиться шутом
Но жизнь распорядилась иначе
Бросьте кость и прибавьте выпавшее количество пунктов Героизма!
Случись подобное в реальной жизни пара дюжих вооружённых верзил, скорее всего, просто-напросто размазала бы по стене шестидесятидевятилетнего деда.
Но поскольку у нас тут всё-таки книга-игра, некоторый элемент сюжетных допущений в драматические моменты вполне допустим. Во всяком случае Вам так кажется.
Как бы то ни было, элемент внезапности сработал, и старая боевая выучка не подвела. Но что дальше? Надеюсь, что Ваше чувство отмщения теперь удовлетворено, поскольку после того, что Вы только что натворили, Вас, в лучшем случае, будет искать по всему городу королевская стража, а поймав уж точно не сделает с Вами ничего хорошего.
Будете бежать 100
Или Вы решили, что отомстили не в полной мере и жаждете крови? (Если Вы жестокосердны, выбирайте этот вариант или выдерживайте проверку) 200
46
Особенно не впечатляет. Но уже что-то. Потенциал есть, подумав некоторое время, главный бродяга выразил общее мнение. Ладно, уговорил. Пошли с нами, присмотримся, а там, глядишь, и выйдет из тебя что-то путное.
Ну что, Вы сами этого хотели. Теперь следуйте на 13 параграф за своими новыми знакомцами.
47
Однажды самый обычный деревенский рыбак сидел на берегу глубокой реки и ловил рыбу. В это же самое время мимо него проплыл учёный муж в шапероне и мантии, читающий «Энеиду» Вергилия на языке оригинала. Заметив простолюдина, умудрённый сединами старец прервал своё чтение и, удостоив паренька пренебрежительным взглядом, осведомился:
Любезный, владеешь ли ты латынью?
Нет, милорд, честно признался ему рыбак.
Вот как! А древнегреческим? продолжил выпытывать учёный.
Увы, милорд! Я маленький простой человек и грамоте не обучен, виновато развёл руками крестьянин.
Но ты, по крайней мере, знаешь, кто такой был Калигула? А Нерон? Что, и даже про Авиценну ничего не слышал? Эх ты, темнота удостоив речную поверхность плевком, горячо возмутился благородный старец. А впрочем, что ещё ожидать от подобного плебея?! Неуч! Невежда! Половину жизни ты прожил зря! Ум дан человеку не для того, чтобы он сидел целыми днями на берегу реки и ловил рыбу! Но ты, как я посмотрю, больше ни на что не пригоден! Осознай всю степень своего ничтожества и жалости!
Учёный муж собирался сказать ещё многое, но в этот самый миг лодка предательски покачнулась, старец выпал и начал барахтаться и захлёбываться, а крестьянин бросился в воду ему на выручку и по пути посоветовал:
Милорд! Не отчаивайтесь! Скажите что-нибудь на латыни, может быть, река Вас поймёт и отпустит!
Милая притча. Как говорится, «et jocundidatem»13 и «et docendum»14.
Ваши Шутовство и Вдохновение увеличились на 1 пункт!
А теперь самое время подготовить план действий 119
48
Вы бегаете зигзагами, пытаясь сбить вражеский прицел. Пару раз Вам даже это удаётся, и залпы аркебузиров уходят в землю, взрывая грязь. Но так продолжается недолго. Сначала сильный стопорящий удар поражает Ваше плечо.
Выронив бесполезную сейчас алебарду, Вы падаете и обливаетесь кровью, выведенный из строя. Следом за этим выстрелом раздаётся другой, положив конец Вашим злоключениям. Впрочем, на этом завершилось лишь то, что касалось бренного тела, но не бессмертной души