Отвали! крутанул Витенька ногой, пытаясь угодить в голову.
И это все, чему тебя на «зоне» научили? блокировала удар вдова.
Она сама заехала хахалю между ног, втолкнула его, скорчившегося от боли, в жилище. От души отходила ногами в подаренных им сапожках. Такого предательства Вика не ожидала. Теперь ей стало ясно, что ее попросту использовали. Использовали, а теперь хотят выбросить, словно использованный презерватив. Била, пока Витька не перестал сопротивляться. Била, пока он не запросил пощады. Виктория открыла сумку. Там среди барахлишка нашла пачки денег: красных пятитысячных, бело-зеленых тысячных. Обнаружила паспорта на имя уроженца города Талдом Московской области, на имя уроженца Екатеринбурга, на имя уроженца Воронежской области, на имя гражданина Литвы, на имя гражданина Эстонии.
И что же это гражданину Литвы в нашем захолустном Большом городе понадобилось?
Фуфло литовская ксива, так для отмазки! простонал Витенька. Эстонская тоже! Бабло за азерский склад хотел тебе в почтовый ящик опустить. Не успел
Теперь все бабло моим станет! Паспорта тоже себе оставлю. А ты пшёл на х!
Куда же я без ксив, без «бабок»? всхлипнул Витька.
Бомжевать! С голой жопой на мороз! Не нравится? Иди жалуйся в ментовку, дескать тебя бедного-несчастного ограбили! Там тебе помогут Снова на «зоне» оказаться. Случись, что-нибудь я на тебя двойное убийство повешу. За Тимура тоже ответишь! Даже, если меня «замочишь», материал про твои художества все равно в ментуру попадет!
Что же делать?
Оставаться при мне! Через год, как траур кончится, поженимся! А пока слушаться старших! Все! Это что такое? Никак ко мне кто-то ломится?
У дверей квартиры Арзумановых стоял Вагиф и пара азербайджанцев.
Вот, что, сестра, освобождай мою жилплощадь! велел он.
Квартира записана на Тимура. Мы с Гулей прямые наследницы! Через полгода вступим в права наследства. Ты всего лишь брат. Наследник второй очереди. Ступай отсюда, родич!
Хата куплена на деньги моих родителей! Значит, моя! Брата терпел. Не хочешь убраться по-хорошему? Будет по-плохому!
Вагиф, что-то приказал подручным. Те скабрезно усмехнувшись, полезли Вике в джинсы. Лег один, получив удар в горло. Лег второй, огребя в висок. Вывалилась из квартиры Гуля, посадила дядю на задницу ударом ноги в грудь. Из лифта между тем вышла четверка русских амбалов. Добавили азерам ногами.
Узнаем, что вы еще на этих шмар наезжаете на ремни порежем! пообещали они. Ты, Вагиф, если подал заяву о правах на наследство забери! У нас вся база юридических контор. Проверим!
Вы бы лучше помогли разобраться с теми, кто мой склад «обнёс»!
Ваши «пиковые» (бандиты с Кавказа жарг.) помогут! Насчет тёлок ты меня услышал? Теперь канайте отсюда! сказал старший из «быков» и кивнул высунувшемуся из двери Витьке. Правильно сделал, братан, что нам позвонил! А марухи у тебя правильные. Подумаем, как их использовать. Побудь пока при них!
НОВАЯ ЖИЗНЬ
Вернулись в квартиру Арзумановых, подумать-покумекать, как жить дальше. Вика вытащила оставшуюся от охотника бутылку коньяка виски и наливку прикончили раньше. Витенька долбанул полстакана. Большую рюмку опрокинула Гуля. Сама Виктория пригубила. Как спортсменка, она употребляла спиртное редко и в крайне небольших дозах.
С Вагифом вопрос закрыт, расслабился бойфренд. «Пиковые» за него вряд ли «впишутся». Сейчас приезжали «быки» от самого Папы Карло. Он «смотрящий» по городу. Бабло есть, на несколько месяцев хватит
Тебе купим что-нибудь более приличное не китайское дерьмо, подобрела любовница. Английский или французский прикид справим
«Канцлер» есть хорошая фирма, по-моему, немецкая, ввязалась чуть захмелевшая Гуля. Барахлишко у них не хуже, чем от Карла Лагерфельда. Мне в «Глория-Джинс» отовариться надо! Джинсы истрепались, кроссовки с полукедами на ладан дышат. А знаешь, мама, не жалко мне отца! Не его пьянство совсем бы по-другому жили. Не этому, сраному Вагифу, а нам бизнес бы достался, хата азерских деда с бабкой. Может быть, я в совсем другой школе училась: с нормальными ребятами, а не с беспредельщиками и отморозками. Потом в кадетский корпус, вероятно, поступила, чтобы деду Ване угодить. Хотя сама я совсем о другом мечтаю!
О чем? вскинула бровь мать.