Именно страх и послужил причиной того, что она поверила Климу. Поверила в его рассказ о Шатуне, которому после очередных тестов вдруг стали доставлять из лабы дорогие продукты и хорошие вещи, как он отказывался объяснять что-либо соседям, а после и вовсе ушёл на несколько дней в тайгу, откуда вернулся уже другим. Безумным и безмолвным. И пусть его помешательство вряд ли было напрямую связано с подозрительной заботой халатов, но Натку напугало это совпадение. Напугало настолько, что она пообещала Климу подумать над тем, чтобы всё-таки стать его женой.
Дура! вслух обругала Натка саму себя, несясь на лыжах через лес.
В открытый рот тут же, будто только и ждала подходящего случая, залетела одинокая снежинка. Натка вздрогнула от неожиданности, но тут же натянуто рассмеялась. Да, теперь осталось только снежинок бояться, раз уж постоянный страх стал её образом жизни! Бояться вообще можно начинать чего угодно, ведь она уже в тайге, где не бывала с момента своего возвращения из лабы. А лыжня уводит всё дальше от деревни, дальше от людей
Но испугаться на этот раз так и не получилось. Образ Генерала, ждущего где-то впереди, на берегу замёрзшей Реки был намного ярче лесных теней. Натка видела его внутренним взглядом так отчётливо, словно разглядывала фотографию. Стоящий под сенью елей снегоход, и присевший на него боком Слава в своей серебристой куртке, с откинутым, несмотря на холод капюшоном, с запутавшимися в тёмных волосах снежинками. Чуть прищурившись, он смотрит вперёд, на противоположный берег, где вот-вот должна показаться фигурка в голубом комбинезоне. Показаться, приблизиться, съехать на лёд замёрзшего речного русла, где и состоится их новая встреча
Пленённая этим образом, Натка поняла, что её путь подошёл к концу лишь когда деревья уже расступились вокруг, а лыжня свернув влево, потянулась вдоль берега. Чтобы сойти с неё в нетоптаный снег в этот раз понадобилось больше усилий сугробы к середине зимы стали слишком глубоки. Но Натка справилась, пусть и вспотела под своим новым комбинезоном. Скатилась с обрыва, который здесь оказался довольно крутым, и, отталкиваясь палками, зашагала вперёд, пытаясь вспомнить место, где они со Славой встретились в прошлый раз. Место не вспоминалось, слишком одинаковым было всё вокруг: снег, замёрзшая поверхность Реки, ровная линия густого леса по обе её стороны такой дорогой можно было бы идти много часов, но даже не заметить, что ты сдвинулась с места.
И пусть, конечно, не много часов, но какое-то время Натка, убаюканная теплом внутри комбинезона и предвкушением встречи с Генералом, здесь провела. Время, достаточное для того, чтобы короткий полярный день подойдя к своему концу, начал угасать. Это совпало с тем моментом, когда романтически настроенная лыжница почувствовала усталость дало о себе знать подорванное в лабе здоровье. Она, неловко подогнув ноги вместе с лыжами, опустилась на снег, чтобы передохнуть, и только тогда заметила первые признаки наступающих сумерек.
А Слава так и не появился.
Может, он просто не нашёл меня? Вдруг он тоже поехал сюда на лыжах, а не на снегоходе? голос в этой глухой снежной тишине прозвучал настолько чуждо и неуместно, что Натка невольно съёжилась. Но тут же разозлившись на себя за этот испуг, вызывающе заголосила, Эге-гей! Ау! Слава, я здесь! Йохоууууууу!
Тишина удивлённо отступила, прислушиваясь к этому притворно весёлому крику, а затем вернулась, ещё более непроницаемая. И Натка больше не нарушала её, потому что глупый вопль не только не помог ей почувствовать себя увереннее он откровенно напугал. Но только спустя несколько минут, когда, поднявшись на ноги, она уже спешила по своим следам в обратный путь, пришло понимание того, почему это произошло. Здесь не было эха. Крик просто увяз в воздухе, как под невидимым тесным колпаком, что казалось очень странным, ведь Натка точно знала, что эхо должно быть. Оно всегда было любой громкий звук нёсся над Рекой, ударялся о лесистые берега, и возвращался назад. Но не сегодня.
Она невольно ускорила шаги, которые и без того нелегко давались на глубоком снегу, с тревогой отметив, что уже смеркается. Небо с утра затянулось низкими снежными тучами, поэтому, несмотря на белизну сугробов в лесу скоро должно было стемнеть. Не настолько, чтобы сбиться с лыжни, но достаточно, чтобы испугаться. В ночной тайге Натке бывать ещё не приходилось.