Живая! Я знала!
Рая неласково глянула на разлучницу.
Чего ты знать-то могла, если сама лабы не нюхала? Дверь закрой, холоду напустишь!
Удивительно, но Марина послушалась, и даже не огрызнулась. Потом осторожно приблизилась ко всё ещё ревущей Натке, убрала с её лица намокшую прядь волос. Спросила тихонько:
Хочешь, пойдём к нам? У нас баня натоплена, и пирог с рыбой горячий ещё.
Куда ей такой идти? Рая сделала движение плечом, будто хотела отпихнуть Марину, но упёрлась взглядом в её живот, и лишь пояснила: Не дойдёт она никуда сейчас, да и не нужно ей это. Потом уж пирогов наедитесь Натусь, лечь хочешь?
Натка слабо кивнула, до сих пор не веря, что она дома, в своей избе, что рядом с ней близкие люди, а не равнодушные халаты. Что страшное позади хотя позади только первые тесты. А сколько их ещё будет?
Эта мысль повлекла за собой такой прилив отчаяния, что с губ невольно сорвалось жалкое щенячье подвывание, и Рая с Мариной, позабыв про вражду, засуетились вокруг, одновременно вытирая от слёз лицо подруги, пытаясь напоить её водой, и стянуть с плеч телогрейку.
Ну-ка, давай! Рая выпростала из рукавов Наткины руки, превратившиеся за проведённое в лабе время из просто худых в безобразно костлявые, Не беспокойся, изба не выстудилась, я через день у тебя топила. И сейчас печь топится. Чуешь, как тепло?
А я тебе продуктов собрала, ревниво перебила Марина, Попозже принесу и приготовлю чего-нибудь.
Да у меня уже всё готово, отмахнулась от неё Рая, Только разогреть осталось. Ты лучше сходи, посмотри сильно ли студёно в бане? Натусю попарить бы сейчас да отмыть хорошенько, чтобы всю хворь вместе с лабовским духом вон выгнать.
И снова Марина не огрызнулась и не спросила, с какого такого перепуга Рая здесь раскомандовалась. Вместо этого молча вышла за дверь.
Ишь ты! женщину тоже удивило странное поведение обычно спесивой местной красавицы, Какая покладистая! Сразу видно матерью стать готовится, дети они любой характер смягчают.
Ей наконец удалось освободить Натку от верхней одежды, и она поморщилась, учуяв исходящий от вещей резкий медицинский запах.
Вот жеж дрянь халатов вонь! До сих пор пробирает. И давно что-то они меня не дёргали, скоро вспомнят небось как бы ещё год-то выдержать?
Глаза Раи затуманились, уголки губ опустились, но руки не перестали тормошить Натку: отводить волосы с лица, растирать ладони, смахивать слёзы с мокрых щёк.
Баня холодная, сообщила вернувшаяся Марина, на миг показавшись из сеней, Но я сейчас отнесу туда дров, и натоплю.
Куда с пузом?! охнув, Рая поднялась на ноги, заспешила к дверям, Сама натоплю, а ты лучше пока чаю завари, да сухой ромашки туда бросить не забудь для крепкого сна хорошо.
Марина снова послушалась. Она вскипятила чай, напоила им постепенно успокаивающуюся Натку, а Рая, как и обещала, протопила баню. Всё это время они не задавали вопросов, зато говорили сами. О жизни в деревне, о местных скудных новостях, о погоде, не на шутку разбушевавшейся этой зимой (метели обрушивались на Нижние Колдыри через день, и снега намело невиданно!) о северном сиянии, которое снова появилось на небе в единственную за последние недели ясную ночь
И только после бани, когда завёрнутую в одеяло, разомлевшую и до скрипа отмытую, но ещё слабую Натку общими усилиями взгромоздили на печь, соседки, не сговариваясь, подняли главную тему. Спросили, что было в лабе, как Натке удалось это пережить, и не изменилось ли её мнение по поводу срочного замужества.
Тогда-то она, помолчав, и рассказала городскую легенду об алкоголике, чудом избежавшем смерти, и о его венике, оказавшемся в петле вместо своего везучего хозяина.
Рая и Марина переглянулись, потом старшая женщина пожала плечами.
Слышала я эту байку ещё давным-давно, только там нечисть не веник, а куртку мужиковскую повесила. Ты к чему её вспомнила-то, Нат?
А что дальше с тем алкашом было? Марину история явно заинтересовала больше, Он бросил пить?
Натка не знала ответа, но очень надеялась, что мужик, избежавший неведомо кем заготовленной ему казни, усвоил урок и сумел изменить свою жизнь. Потому что когда с неделю назад ей внезапно вспомнилась эта услышанная когда-то страшилка, она понимала её героя, как никто другой. И, наверное, сама бы не отказалась в тот момент от петли и табуретки