Кроме боевой подготовки «легионеров», он активно работал с информаторами, угрозами и подкупом собирая по крупицам необходимые ему важные данные. По истечении двух месяцев Винченце смог отрапортовать дону с чистой совестью, что его боевая группа готова выполнить любое задание «семьи».
И задача была им поставлена.
В один из теплых июньских дней с разных концов на территорию, которую контролировали люди Сантини, с оглушительным ревом форсированных двигателей ворвались несколько отрядов вооруженных людей на мощных скутерах и по заранее продуманному плану начали одновременно громить точки продаж наркотиков, подпольные игровые притоны и публичные дома клана Сантини. Всех, оказывавших сопротивление, хладнокровно убивали на месте.
Сам Винченце с десятком наиболее надежных бойцов, терпеливо выждав полчаса, пока новость о нападении дойдет до самого Джованни Сантини и тот отправит боевиков на помощь своим «пьяцца», ворвался во вражескую штаб-квартиру, без разбору убивая всех на своем пути, стреляя из пистолетов с обеих рук по любой движущейся мишени, что попадалась им на глаза.
Пока они шли за доном Джованни, их путь был залит кровью.
Когда они ворвались в рабочий кабинет дона, тот, желая избежать пыток и издевательств, уже пустил себе пулю в лоб.
В этот день в Неаполе клан Сантини прекратил свое существование, а вся его бывшая территория перешла под контроль «семьи Гуллотта».
Через месяц Винченце Гуллотта женился. Его молодая жена Четтина прекрасно понимала, за кого она выходит замуж. Ее отец и братья тоже были в Каморре, в одном из кланов, что добровольно подчинился дону Доменико. Свадьба была богатой и пышной. Дядя сделал племяннику щедрый свадебный подарок, отдав ему исключительное право извлекать в свою пользу доходы с новой территории. Дядя не обманул племянника: тот нисколько не потерял в доходах.
Через неделю после свадьбы дон Доменико пригласил Винченце к себе.
Войдя в просторный кабинет дона, в котором всегда царил полумрак, Винченце был крайне удивлен, увидев, что в нем присутствуют все высокопоставленные члены клана, около двадцати человек из первого круга вся «семья Гуллотта» была в сборе.
Обняв его за плечи, дон Доменико произнес, обращаясь к присутствующим: «Братья мои, пришел день назвать моего будущего преемника. Я, Доменико Гуллотта, объявляю своим будущим преемником моего любимого и дорогого племянника Винченце! А пока я жив и на свободе, он будет моей правой рукой. Он станет отвечать за боевую мощь семьи. Нам надо копить силы. Я предвижу впереди еще много крови. Семья Сантини это только начало!»
Окрыленный словами дяди, что совпадали полностью с его устремлениями, Винченце с достоинством принимал поздравления от членов «семьи», торжественно и чинно подходивших к нему по очереди и крепко жавших ему руку в знак своего уважения.
Одним из последних подошел недавно вышедший из тюрьмы Сальваторе Дженнаро. Он тоже крепко пожал руку другу детства и вдруг, широко улыбнувшись, весело ему подмигнул.
Часть седьмая
Некоторые вещи в мире неизменны: смерть, налоги и тот факт, что беглец совершит ошибку в течение семидесяти двух часов.
Из кинофильма «Побег»Ранним утром, когда солнце еще не успело набрать полную силу и в воздухе по-прежнему разливалась приятная прохлада, из бухты Парикии одновременно вышли два скоростных катера и взяли курс на южную оконечность Пароса.
На крутых бортах, выкрашенных в серый цвет, помимо надписи «Hellenic Coast Guard», продублированной по-гречески, виднелась опознавательная синяя полоса с белой прожилкой и два скрещенных якоря на ней знак береговой охраны Греческой Республики, хорошо заметный даже издалека.
На палубах, кроме офицеров береговой охраны, находились еще шестеро агентов Интерпола в боевой экипировке, готовых десантироваться по команде главы Бюро на любой из островков.
Манн принял решение, что они начнут с Дриониси того самого островка, о котором говорил капитан Василиос.
Сам островок, расположенный менее чем в одной морской миле от южной оконечности Пароса, представлял собой плоскую скалу около километра в длину, напоминающую по форме если взглянуть на нее сверху огромную летучую мышь, широко раскинувшую несимметричные крылья, словно парящую в бескрайнем море. Поверхность острова в редких зарослях дрока издалека казалась совершенно пустой и безжизненной.