В первый же вечер мы с Бертой пошли гулять. Ничего особенного, приятная вечерняя прогулка.
Вернулись домой. Мама сделала ей ужин и поставила миску с кашей и мясом на пол. Берта учуяла мясо и тут у неё случился первый приступ. Она буквально озверела, оскалилась, повернулась спиной к миске и стала на нас рычать, выгоняя из кухни. Мы покорно вышли, но она так и не могла начать есть, всё стояла и охраняла свою добычу.
Минут через десять рычание утихло, и послышалось равномерное чавканье, потом Берта спокойно вышла из кухни и тихо легла на своё новое место, свернувшись калачиком.
Жалко было её.
Каждый вечер мы с Бертой гуляли: иногда час, иногда два, иногда три. Где мы с ней только не были!
Весь доступный нам окружающий пеший мир мы обошли, изучили, полюбили.
Берта стала моим самым близким товарищем. Моя охотничья собака рыжая, быстрая, тощая и слегка безумная.
На вид она была очень милая и дружелюбная, как впрочем и я, но, в отличие от меня, Берта терпеть не могла многих вещей и не терпела ничего из того, что ей не нравилось.
Например, она не любила мужчин.
Но, почему-то именно мужчины часто хотели её погладить. Они говорили:
Какая у вас милая собачка.
А я отвечала:
Спасибо.
А они продолжали:
Можно её погладить?
А я говорила:
Нет, погладить её нельзя.
А они настаивали:
Но меня собачки любят.
А я убеждала:
Не лезьте, хуже будет.
А они умилялись:
Какая хорошенькая.
А я просила:
Не трогайте.
А они распускали руки:
Какая она гладкая Аааааа!!! Сука! Она мне руку прокусила
А я их успокаивала:
Вы не волнуйтесь, у неё все прививочки есть.
Со временем я научилась убеждать мужчин: после просьбы погладить, я сразу сообщала о прививках, это работало.
Берта не одобряла парней, с которыми я встречалась. Она не воспринимала их всерьёз вы тут ненадолго, словно говорил её равнодушный взгляд.
Только один мой парень нравился Берте Костя. Он всегда был ей рад, никогда не пытался её воспитывать, как пробовали некоторые другие о чём впоследствии сильно жалели. Даже я сама пожалела один раз, когда хотела сделать из Берты приличного человека.
Дело в том, что моя собака очень любила помойки, а я не очень одобряла это её пристрастие. Каждый раз так трудно было её оттуда забрать и очень стыдно находиться рядом, пока она там рылась.
Берта, ну хватит, пойдем, звала я.
Ноль эмоций.
Что ж вы собаку совсем не кормите? обычно спрашивала какая-нибудь бабулька.
Кормим.
А чего же она у вас такая тощая?
Возразить мне было нечего, Берта была и вправду тощая, сколько её ни корми. Вместо ответа я пыталась поймать, пристегнуть её и утащить от помойки. Метров через пятьдесят собака приходила в себя, я её отпускала, и мы спокойно шли дальше.
Один раз я решила её проучить. Берта нашла на улице кость, а для неё это святое.
Брось! строго сказала я.
Ноль эмоций.
Брось, я сказала!
А потом Зачем я к ней полезла? Хотела спасти её от осколков костей? Хотела показать кто тут главный?
В общем, я разжала её пасть и достала из глотки оставшиеся куски, а она в ответ прокусила мне руку, в том числе ноготь, и судорожно успела схватить выпавшие из пасти куски кости. Мне было больно и обидно.
Покусанная, в крови и слезах я вернулась домой. Мама очень разозлилась она долго объясняла Берте, что её детей кусать нельзя. Красиво объясняла, эмоционально, приводила какие-то доводы, и много раз у неё спрашивала:
Ты поняла меня?
Но Берта была в тот вечер не разговорчива и всё больше молчала, потупив взор.
Мне было жалко её и себя, было приятно, что за меня так серьёзно вступилась мама, и к концу их диалога, я уже, конечно, простила Берту. Но тут пришёл папа
Папа у меня, чтобы вы понимали: «Во!» так Малыш объяснял Карлсону особенность характера своего папы, показывая при этом крепко сжатый кулак. Но надо заметить, что у Малыша папа просто тряпка по сравнению с моим. Если бы я когда-нибудь разбила люстру у меня даже не хватает фантазии представить, что бы со мною было. Это при том, что многие люди считают меня фантазёркой.
В общем, домой пришёл папа
Мой папа, чтобы вы понимали, он такой человек, которого непременно все должны слушаться. Например, как-то раз они с Бертой пошли в магазин. Он её спокойно зовёт: