*Я избегаю слóва «христос», привычное соединяемое с именем Иисус. Потому что христос это не имя и не прозвище, а толкование сущности Иисуса, то есть мыслеблуждание о нём. Мыслеблуждание же по вышеславию уводит от любви. «Христос» в принятом переводе с еврейского («Машиах») на греческий означает «помазанник». Хотя у евреев Машиах это имя-качество, которое обозначает «мессия». «Мессия» же переводится на русский как «избавитель еврейского народа», и так далее. То есть говоря Христос, мы сразу утопаем в болоте мыслеблудия об Иисусе-из-Назарета и тем уводим душу от любви к нему. А это неблагое действие: оставьте мысленный блуд, необусловлено любите и будете бесконечно счастливы, и высокую благодать стяжаете.
Впрочем, думаю, гореть любовью к Земле и Небу глубочайшая, хотя и не осознаваемая потребность любого человека.
У каждого явления существует не только внешняя, но и внутренняя суть. Она и есть тихая сердечная любовь, которая потаённо живёт во внутреннем сосуде любого человека и без которой человек полностью теряет чувства, а вместе с ними и человеческий облик. Сердечная любовь живёт, как искра (зга), которую благо обнаружить, раздуть, а затем лелеять возгоревшееся пламя То есть я предлагаю каждому обнажить свою неосознаваемую внутреннюю духовную любовную суть и стать человеком в высоком смысле этого понятия*
*Только в обозначенном смысле понятие человек «звучит гордо», а не вообще, как полагал горьковский Сатин из пьесы «На дне».
Делаю моё предложение предельно скромно, потому что уверен в бессмысленности проповеди. Ибо время проповедей, время словапрошло. Слово обесценено полностью. Понятие «бог слова» сегодня звучит издевательски. Потому что одержимость человечества на пути к самоуничтожению достигла высочайшего напряжения такого, что и сверхсвятому пророку людей словом не остановить.
Остановить людей под силу только великому духу, например, истинному духу Иисуса, если на деяние сие будет непостижимая воля Закона Воздаяния. Но каждому, полагаю, всё-таки имеет смысл работать ради собственного духовного счастья, раздувая згу любви в духовном сердце своём. Ибо пусть счастье и продлится только один день, но духовная радость будет столь безмерной, что окупит все труды
Пламя любви в духовном сердце не «позитивное мышление» Обратите внимание в этом словосочетании на слово мышление. Я же не мыслю, но люблю, а духовно-огненная любовь не блудит мыслями: она горит, облагораживает внутренний духовный сосуд человека и распространяется вовне.
Не лгу себе, что чёрное это белое, не нахожу крупицу белого в чёрном и мысленно расширяю её вопреки горькой правде. Но, беспричинно любя, вижу, что высокая правда жизни, правда Неба в полноте внутреннего духовного любовного пламени Чувствую нутром: такая Любовь в состоянии решить едва ли не все человеческие неустройства и горести, предайся ей люди.
Человеческое сообщество, напротив, увлечённо предаётся холодному, безлюбому мыслеблужданию по поводу того, какими внешними действиями можно улучшить бытие. Однако на пути думания люди, полагаю, в духовном смысле не найдут ничего, кроме очередного тупика, как это и было в прошлые столетия и тысячелетия. В то время, как дело в действиях внутренних, духовных.
Да, я представляю людям другой, новый взгляд на жизнь, и выступаю с новой проповедью Любви: с проповедью необусловленного любовного огня в духовном сердце к Высшему и сущему, проповедью благоговения перед Землёй и Небом.
Небесная любовь иная грань бытия, другое измерение по отношению к нашему миру, по моим представлениям миру стяжания, лжи и страстей. Полагаю, мир к необусловленной любви может вынудить очевидно разваливающаяся жизнь и явное бесплодие хладносердых ухищрений политиков, культурных и религиозных деятелей, учёных, философов и психологов бесплодие именно в связи с духовным безлюбием каждого из них. Блуждание мыслями и словами будет всё более и более обнажать свою несостоятельность, пока не потерпит полное и сокрушительное поражение Это моё мнение. Но жизнь может пойти и иначе, ибо Закон Воздаяния непознаваем и действия его непредсказуемы.
Важно в моей любовной проповеди то, что в ней отсутствуют обвинения, осуждения и обличения. Ибо обвинения осуждения, обличения и тем более угрозы, полагаю, суть проявления нечистоты так называемых «злых духов» Ангел, если он в самом деле ангел, любит, и больше не умеет ничего. Любит в том числе и понимаемое им как нечистое