Потому что мы другие, девочка, не такие, как все. Звериный блеск в глазах отца сопутствовал пережевыванию пищи.
Ущелье встретило свежестью и шумом водопада. Даже в палящем зное от воды шла бодрящая прохлада, придающая сил группе уставших путников. Они подставили свои утомленные лица брызгам воды. Прозрачные капли стекали по коже с серым оттенком.
Их мучил голод. Основной голод. Утоление которого требовало свежей крови.
Сквозь шум водопада прорвался шорох за спиной. Компания «кровососущих» синхронно развернулась.
Это шутка? голос Веры дрогнул.
И скорее всего, чернокожая, Владимир зловеще улыбнулся, потому что смеется только наш проводник! Юмор, видимо, расистски разнится вместе с цветом кожи
Как и всё на земле! Африканец сплюнул сквозь зубы.
Ты привел нас к тем, от кого спас! Надя вскинула открытую ладонь. В чём смысл!?
Перед ними действительно стояла группа африканских альбиносов. В глазах воинов прозрачных пустота, в их руках копья, луки со стрелами.
Они не такие, как племя Тубу, проводник улыбнулся белозубо, вы это скоро поймёте. Ты, он указал на Надю, пойдешь к шаману их племени.
Один из прозрачных подозвал Надю рукой.
Почему? Надя, проходя мимо чернокожего спутника, посмотрела в его горящие злобой глаза.
В племени вождя Тубу жила не одна моя дочь, процедил сквозь зубы африканец. Пропавшая девочка была ее старшей сестрой
Надю подхватили под руки два воина. Наконечники копий остальных уперлись в Александра с Владимиром, предпринявших попытку пресечь грубость по отношению к Наде.
За всё надо платить! Проводник подошёл к Владимиру. И за прошлое, и за будущее. И за кровь девочки, и за проход через ущелье.
Солнце большим алым кругом садилось в джунгли. Брызги от водопада играли всеми цветами красного. Кроваво-красного.
К ним относились довольно сносно. Группа пленников расположилась возле одного из костров. Пара воинов за их спинами.
Что говорит твоя хваленая интуиция? Владимир вдыхал запах готовящегося на соседних кострах мяса.
Взгляды альбиносов были наполнены ненавистью и в тот же момент любопытством. Многие из них видели белых не африканцев впервые.
Она притуплена голодом и усталостью Вера курила с закрытыми глазами. Остатки концентрата не дают нужного эффекта. Она позволила себе улыбнуться. Тебе ли этого не знать?
Она даже не говорит, зажарят нас на костре или нет. Владимир вглядывался в ночное небо, словно искал в нем что-то.
Нас не съедят! Вера усмехнулась, глядя на оторопевшую Сашу. По крайне мере, не всех
Противостояние Нади и шамана племени было интересно с точки зрения эзотерики и оккультных научных исследований. Но на взгляд обыкновенного обывателя выглядело сценой из театра абсурдов.
Шаман. Шапка вьющихся волос. Безумный взгляд. Кожа, смазанная чем-то липким, светится в полумраке палатки, сотворенной из звериных шкур.
Он усадил ее напротив себя и в такт бубна затянул какую-то унылую песнь. Надя, закрыв глаза, покачиваясь, шевелила губами. Затем они выпили жгучий отвар и выкурили трубку с едким запахом дыма. Глаза сидящих друг напротив друга «горели» в пламени костра.
Надя очертила круг вокруг себя на песке, добавив по паре иероглифов снаружи и внутри линии. Она закрыла глаза и, покачиваясь, зашептала на одном из древних языков.
Шаман создал ритм в такт ее движениям. Иногда он расширял от ужаса глаза, словно понимая транслируемые ею образы и сюжеты. Затем, закрыв глаза, заговорил на своем языке, то повышая голос, то понижая его до шепота.
Финалом стал диалог на абсолютно разных языках под броски черепков со стороны шамана и расклад карт Нади. Они подкрепили свои альтернативные решения распитием странного чая и выкуриванием пары трубок.
Затем в обнимку они вышли в «свет». Точнее, в ночь.
Им удивились не только спутники Нади, но и соплеменники шамана.
Костры разгорелись ярче. Возбуждение в племени прозрачных усилилось несколькими жестами вождя. Звук тамтамов. Ритуальные танцы. Празднование неизвестного для пленников торжества зарождает в них некую неопределенность.
Свинья грязь везде найдёт! Владимир определил поведение Нади.
Неужели это ревность, Владимир? Вера смеялась, принимая от вождя сосуд с горячей жидкостью. Ты же тоже порылся среди «второсортных» желудей, забыв про нас Так кто здесь свинья?