Глава 2 Непринятие
Герой не понял, сколько он проспал: час, три или сутки. Он очнулся в той же палате, возле него дежурила медсестра.
Петр почувствовал жажду и попросил воды. Ему принесли пить, и после нескольких глотков воды парню стало легче. Он спросил у медсестры, что с ним случилось и почему он попал сюда.
Вас ударили по голове и ограбили, заявила женщина.
А в каком я городе? спросил Петр.
В Москве. У нас лучшая клиника лечения травм головы. Вы можете доверять нам.
Даа? с сарказмом спросил Игнатьев.
Он снова закрыл глаза. На этот раз, судя по всему, он проспал недолго. Свет в окне поменялся несильно. Теперь голова болела меньше, и силы постепенно прибавлялись.
Захотелось есть, и герой попросил еды. Его накормили и сказали пациенту о том, что Даша, его жена, снова хочет прийти в палату.
Петр согласился, и очень скоро к нему зашла уже знакомая невзрачная девушка, теперь в фиолетовом платье.
Петенька, как ты? спросила героиня, взяв парня за руку.
Уже лучше, ответил герой и посмотрел на Дашу с некоторым равнодушием.
Мне сказали, ты уже кушал, продолжила девушка, давай я тебе завтра привезу домашний паштет, а?
Ты умеешь готовить? с удивлением спросил парень, и много ли ты умеешь?
Эх, Петя, ты все забыл. Я же тебе котлетки жарила и борщ готовила. А пиццу помнишь? Игнатьева провела рукой по щеке героя, и тот дрогнул от неожиданности.
А, ну хорошо. С голоду не помру, сказал холодно Петр.
Петя, что же ты так не рад меня видеть? вздохнула девушка.
Потому что я тебя не знаю и ты не моя жена, отрезал парень и одернул руку, объятую ладонями Даши.
Ладно, отдыхай, я тебе завтра принесу паштет, сказала Игнатьева и пошла на выход, выздоравливай.
Заботливая у вас жена, заявил врач, появившийся в дверях.
Да не то слово, с недовольством произнес Петр, только некрасивая. Мышь какая-то. Как я вообще мог на ней жениться?
Не горячитесь, люди оцениваются не по внешности, сказал врач, она вас любит, и вы, должно быть, ее горячо любили. Не грубите ей, не делайте ей больно. Потом вы будете жалеть о сказанном.
Но я ее не знаю. А вдруг она вообще не моя жена? Вдруг это все какая-то подстава? заявил Игнатьев.
Я понимаю ваше беспокойство, вы находитесь в чужой среде и пытаетесь найти для себя надежного человека. И всех отвергаете. Это понятно. Я видел на своей практике таких пациентов. Но все они благополучно возвращались в семьи. Иногда для этого требовалась помощь психиатра или психолога. Мы предложим вам хорошего специалиста, чтобы помочь вам.
Ладно, вздохнул герой и подумал:
«Они хотят меня запутать и заставить поверить в то, что эта мымра моя жена. Это все очень странно. Только кому это может быть выгодно?»
Остаток дня прошел скучно, парень несколько раз засыпал и просыпался. Он начинал пытаться вставать, но не мог. Его голова, словно гиря тянула его к подушке.
Герой попросил принести зеркало, чтобы рассмотреть себя. Он взглянул на свое отражение: это был парень с зелеными глазами, чуть широким носом, из-под бинтов торчали русые волосы. На лице выросла грубая щетина. В целом внешность была неплохой, было бы это еще не в больнице.
«Ну ладно, я неплохо выгляжу, подумал Петр, а то ведь могло быть такое, что я не лучше моей женушки».
На следующий день снова приехала Даша. Она привезла паштет и принялась кормить героя с ложечки.
Забота, проявляемая девушкой, совсем не радовала Петра, наоборот, он морщился и не хотел есть, хоть паштет и был вкусным.
Уйди, я не хочу тебя видеть, презрением сказал герой своей супруге.
Что такое? Ты не голоден?
Я не хочу тебя видеть, ты мне не нравишься, заявил Игнатьев.
Девушка оставила паштет на тумбочке рядом и вышла из палаты.
Никто не сказал по этому поводу ни слова, но, судя по всему, Даша расстроилась и больше не приходила в тот день.
Врач сказал, что скоро героя смогут перевезти в обычную палату и начать полноценную реабилитацию.
Вскоре Петр был переведен из реанимации в двухместную палату к какому-то мужику, видимо с тем же диагнозом.
Незнакомец был молчаливым и не лез с разговорами, что в общем-то было хорошо.
На следующий день в палату пришел незнакомый доселе врач, который, судя по накинутому только на плечи халату, не работал в этой клинике. Это был мужчина за пятьдесят, полноватый, с лысым пятном на макушке посреди седых волос, спокойными как у удава глазами и чуть крючковатым носом. В руке незнакомец держал какую-то папку.