И Гад пополз выполнять приказание своей суровой супруги. Цыганочка сразу обратила внимание на высокого ладного парня.
Меня зовут Самаэль, представился тот, давай с тобой дружить. И вскоре девушка и новый друг стали неразлучны. Они сочиняли стихи, пели незатейливые песенки и были счастливы.
Что-то долго мой муженек не может расправиться с гордячкой. Ох, все нужно делать самой! и злая Гадюка бесшумно поползла на звуки веселья. Пока парень и девушка играли в Буриме, старая злюка подкралась и укусила невинную козочку. Та сразу упала бездыханная на землю. Цыганка громко плакала и причитала над трупом своей подружки, а потом разгребла слежавшуюся листву под вековым дубом и похоронила козочку. От горя, она легла на пригорок и заснула.
Змей тут же воспользовался беспечностью простушки. Шепча ей на ухо ласковые слова любви, он проник в душу девушки и ужалил ее в самое сердце.
Проснувшись, цыганка не увидела рядом своего друга, у ее ног ползала гадина.
Дуреха, шипел Змей, это я твой Самаэль, поверила в прекрасную любовь? Что никогда не была в театре? Не знаешь, наверно, что в жизни нужно уметь притворяться и надевать маски. И Гад быстро заскользил к своей Гадюке, которая в восторге вертела своим хвостом, аплодируя мужу за удачно сыгранный спектакль.
А девушка долго плакала и звала своего друга, а потом выбежала на высокий скалистый берег и в отчаянье бросилась в морскую пучину.
Снова стало мертво и тихо в сумрачном лесу.
Но каждую весну Змею становилось не по себе. В звоне проснувшихся ручейков ему слышался задорный смех дикарки, а щебетанье птиц напоминало ему песни девушки.
Тогда Гад выползал на горячие камни скалы и долго всматривался в безбрежную сияющую гладь моря, вспоминая счастливые дни, проведенные с простушкой.
Там и нашла его, высохшего и бездыханного, серая Гадюка.
Старый влюбленный дуралей, прошипела она и смела хвостом останки своего мужа в пропасть, освободив место для нового партнера, который спешил из приморских кустов на призывный поднятый хвост злой твари.
Сказка о королеве, о добром гноме и неверном поэте
Под золотистым потоком света из лунного «ведра» заблистал пушистый снег. Разноцветные искры пустились в задорный пляс на белоснежном покрове земли.
На черный муар наступившей ночи примчались сплетницы-звёзды и замигали сияющими глазками.
Натка, ты чего не спишь? окликнул меня с печи дед Илья.
Не спится, дедаДа и звездочка в окно так ярко светит!
Старик, кряхтя, слез с печи, подошёл к окну:
Знаю я эту звезду. Она моя старая подружка. Хочешь, я расскажу тебе, как она попала на небо?
А ты закрывай глаза и слушай
Я зажмурилась и приготовилась слушать сказку волшебной зимней ночи.
В одном далёком государстве жила отшельницей стареющая королева. Дни и ночи проводила женщина водиночестве. Бог не дал ей детей, а муж погиб, как герой, в рукопашном бою с захватчиками. Сутками дама занималась искусством: рисовала великолепные пейзажи, открывающиеся из окон высокого замка; играла на фортепьяно грустные мелодии; сочиняла прекрасные стихи о любви.
Но вскоре через толстые каменные стены замка проник слух о молодом поэте, от которого были без ума все женщины королевства.
И хозяйка дворца решила познакомиться с неотразимым и талантливым юношей.
Внешность поэта была совсем не привлекательна. К тому же стихотворец был беден: стоптанные башмаки, холщовая навыпуск рубаха, штаны в заплатах всё говорило о том, что талант не принёс ему богатства.
Да и красотой молодой человек не блистал. Страстной любовью горели его чёрные глаза, их взгляд проникал в самое сердце, наполняя его нежным чувством.
А когда поэт начал читать стансы, которые он написал любимой королеве, женщина поняла, что этот оборванец стал главным мужчиной в её жизни.
Она предоставила кров безродном пилигриму в своём дворце, взяв с него обещание каждое утро читать ей новые стихи о любви.
Жизнь рядом с королевой продолжалась очень долго.
Холодность и гордость женщины раздражали поэта. Иногда он уходил и пропадал неделями в кабаках со своими друзьями; им он читал стихи, в которых называл недоступную гордячку ведьмой и куском льда, выискивал в её поведении пороки: жадность и высокомерие, истолковывал её молчание как глупость.
До царствующей особы доходили слухи о таком поведении её друга, но королева, выслушав доклад советника, оставалась внешне равнодушной и беспристрастной.