Машины остановились. По инструкции этого не полагалось делать. Но грузовик знаменитого Володьки Косматого перегрелся на подъёме. Что-то было неладно с двигателем. Старший машины прапорщик Загороднюк орал на весь Восток благим матом.
Самир и Гриша выпрыгнули из машины. Место было пустынное. Голые скалистые склоны гор молча взирали на усилия чужеземцев завести машину.
Кажись, я тут был, сказал Гриша. Он несколько минут подумал. Точно! воскликнул он, будто узнал знакомую девушку. Вон там деревня. Говорю же был я тута-а!
Что-то не видно деревни, заметил Самир.
А мы её в прошлом году спалили. Там душманы прятались.
Так и спалили целиком?
А что делать? Приказ был. Да и по-другому трудно было бы выкурить этих сволочей оттуда. Людей потеряли бы. Все в деревне за них были.
«Чего же воевать против них, если вся деревня за них? Конечно, отсталые элементы в деревне не понимают, какие блага несёт им коммунизм», подумал Самир, но, конечно, не высказал это вслух.
Но тут к нему подошёл прапорщик Загороднюк. Он будто уловил колебания на лице Самира.
Жалеешь их? спросил он.
Кого душманов или жителей деревни?
Они все заодно. Нечего их жалеть, солдат! Своих жалеть надо.
Я жалею, да и вообще людей люблю.
А мы не любим?
А чего Вы, товарищ прапорщик, отделяете меня от остальных?
Ты всегда непутёвые разговоры ведёшь. Такие, как ты, потом раз на их сторону переходят.
Это серьёзное обвинение.
Да, солдат! Я так думаю!
Это обращение «солдат» Самир ненавидел всеми фибрами своей души.
Что ты к нему пристал? вступился Гриша. Положение деда позволяло ему говорить с прапорщиком на «ты».
Плохо ты людей знаешь. Два таджика прошлым месяцем на сторону бандитов перешли. Тут надо за всеми присматривать.
Так это таджики У них язык с афганцами почти один А ты машинами занимайся. Для таких дел замполит существует.
Спор продолжался. Самир отошёл в сторону.
Он подумал, что трудно представить, как можно перейти на их сторону. До конца своих дней ты никогда не будешь снова на родине. Не увидишь своих родителей. Нет, этого он сделать не сможет.
А что если придётся выбирать между жизнью и смертью? Слишком высока цена жизни. Самиру не хотелось погибнуть смертью храбрых. Хотелось жить ведь это так прекрасно! Он только мог восхищаться подвигами солдат Великой Отечественной войны, о которых он читал или видел фильмы. Они не боялись смерти, бросались под танки. Как это они могли делать? Самир не знал ответа.
Спор между Гришей и прапорщиком завершился. Гриша подошёл к Самиру и сказал:
Не обращай внимания на этого мудака. Но лучше с ним не спорить.
Откровенно говоря, а я только с тобой откровенен, меня эта война уделала
А меня как Жду не дождусь «дембеля». Не то, что дни, часы считаю!
Наконец Косматый завёл машину. Прапорщик дал команду лезть в машины. Колонна тронулась в путь. Всё снова повторялось, и ничего Самир не мог сделать с этим ходом событий А так хотелось нынешнюю реальность перечеркнуть. Но это только можно было сделать в мыслях.
Вдруг раздался свист. До боли знакомый и неприятный. Засосало под ложечкой как в первом бою. Самир понял, что их обстреливают. Теперь история была в его руках надо было действовать.
Гриша выпрыгнул из машины, и Самир ухватил то мгновение, когда система белков, углеводов и жиров под телесной оболочкой личности, именуемой Гришей, разлетелась на куски. Самир остался сидеть, как парализованный. Последнее, что услышал Самир, это был мат Загороднюка.
«В»
Подходило время обеденного перерыва. Мама взглянула на часы. Начальник ушёл, и она решила сбегать домой. У дверей дома стоял дедушка.
Ты пришла очень кстати. Я никак дверь открыть не могу.
А Азад где?
В школе.
Пора ему быть дома. Опять, наверное, шататься пошёл.
Да-а Я совсем забыл, и он тронул свою лысую голову. Это касание напомнило ему не только, что у него плохо с памятью, но и то, что он уже совсем лысый. Много у старых людей напоминаний об их возрасте.
Мать открыла дверь.
Я могла и не прийти домой. Тогда тебе пришлось бы прождать несколько часов. Поэтому надо сказать Азаду, чтобы перестал шататься попусту.
Да что ты его так опекаешь! Взрослый парень, пускай гуляет. Это мне надо перестать быть забывчивым. К сожалению, возраст берёт своё.