Запомним это: живое тело, как и культура, машина, преобразующая энергию аристотелевского Ума. Сам этот Ум перводвигатель не производит никакой работы, он вообще неподвижен, но к нему все стремится как к высшей цели, ибо он абсолютное благо. Стремление к такому совершенству это, так сказать, всеобщий естественный «уклон». Благодаря нему может заодно совершаться и работа.
Так до времени принятия в социологии рабочих символов для понятий от Второй Логики, VR, оУрса, с, м, vr :
энергии культуры в основном смысловые и извлекаются при помощи символов. Юнг: «Психологической машиной, преобразующей энергию, является символ. Я имею в виду символ в подлинном смысле слова, а отнюдь не знак». Напомню разницу: символ выражает нечто неизвестное, а знак указывает на что-то известное. Знак всего лишь условность, а символ проекция реальности. Поэтому и можно говорить, что символ преобразует энергию. Юнг изображает себе дело так: «Либидо естественным образом распределяется между различными функциональными системами Либидо инвестировано, вложено в эти функции в качестве их, не поддающейся преобразованию, специфической силы. Лишь в том случае, если символ создает больший уклон, чем природа, можно перенаправлять либидо в другие формы. Если символ делает возможным такое отведение энергии (а таковы факты), то это доказывает, что не всё либидо связано в форме естественной закономерности, определяющей его ненарушимое течение, но что остается свободным известный квант энергии, который можно назвать излишком либидо».
О манипуляциях символами между агрегатами аппарата формулыR> MR> VR> SS цивилизации,о их взаимном проникновении и взаимосодействии при ведущей роли обозначенного агрегата в попытке понять, помыслить реальные процессы, но ошибка, выхваченная часть реальности, интерпретированная ошибочно:
«Благодаря этому излишку «возникают некоторые психические процессы, которые невозможно или очень трудно объяснить только естественными условиями. Таковы религиозные процессы, природа которых главным образом символична». А они дают начало «новым видам деятельности, которые следует назвать специфическими видами культурной деятельности в противоположность закономерно осуществляющимся инстинктивным функциям». Тут речь, конечно, о символах «пригодных для того, чтобы эквивалентно выражать либидо и тем самым переводить его в другую форму, нежели изначальная». В истории культуры таких символов сколько угодно, ибо «процесс преобразования либидо через символ начался вместе с человечеством и продолжается до сих пор». При этом «символы не изобретались сознательно, а порождались бессознательным на пути, так называемого откровения или интуиции».
О манипуляциях и взаимодействии в круге между mr> VR> SS цивилизация при опоре на mr по Теории:
mr («m» * «c») личностное мышление, ум в проявлении интеллекта и нейрофизиологии возможности мышления, преимущественно в ментально-когнитивном поле, оно же когнитивно-интеллектуальная сущность мышления. Интеллект «m», это комбинаторный континуум осознанных мыслей. Феноменологически представлен продуцированием когнитивного процесса наполнения предъявляемой семантики для окружающих в MR.
Сперва некий ум «выходит из повиновения самому себе», оказывается во власти инобытия (MR> с*м). Лосев описывает это как «преступление, связанное с рождением или гибелью того или другого живого существа» (свершается это «в высшем смысле бессознательно»).
Следующий этап «узнавание» (психолог бы сказал: «осознание»), в ходе которого возвращается «память о светлой и блаженной нетронутости и невинности умных энергий» (подход к с*> с).
Результатом «узнавания» становится то, что Аристотель называет «пафосом»: интенсивное переживание (нечто вроде «от реагирования» того, что узналось м).
А отсюда через «страх и сострадание» приходит «катарсис», очищение (метод психоанализа, кстати, изначально был назван катартическим).
Объясняя, что такое катарсис, Лосев между прочим говорит, почему это понятие не укладывается в рамки европейской науки: «Субъект (mr) для нее последняя опора всего психического, и он носитель всех своих состояний. Совершенно обратное этому находим мы в античной психологии и, в частности, у Аристотеля. Здесь все душевные силы, постепенно освобождаясь от потока становления (в котором они только и возможны), превращаются в некое единое духовное средоточие, в ум, который не есть интеллектуальная сторона души, но который выше самой души и представляет собою высшую собранность всего растекающегося множества психической жизни, в некое неподвижное самодовлеющее пребывание в одной точке».