Морфий-05
Лампа-молния горела,
Освещая ярко стол.
На клеёнке её тело,
Часть ноги, как в щепки ствол.
Коса русая до пола,
Очень бледный цвет лица.
Жизнь от шока еле тлела,
Бедная красавица.
В операционной на секунды
Воцарилась тишина,
Лишь за дверью чьи-то стуки
Лбом по полу, мать честна.
Фельдшер, увидав картину,
Тут воскликнул только: Мда!
Камфару, пинцет и шину,
Я скомандовал тогда.
Аннушка склонилась к уху:
Доктор, тщетно отойдёт!
Жёстким окриком мгновенно:
Камфару! Она не ждёт!
В голове ж моей вертелось:
«Умирай же поскорей,
Что с тобою буду делать,
Я ж без опыта врачей?!»
Угадавши мои мысли,
Фельдшер шёпотом: Помрёт!
Покосившись, словно гризли,
Он подумал: «Не спасёт»
Голова вмиг просветлилась,
Я опять всем указал:
Скальпель, камфара, зажимы.
А что дальше, кто бы знал?!
Без учебников, советов
И без помощи коллег
Понял я, что надо делать:
Ампутация ответ
Хотя мысли так и вились:
«Кровь потеряна давно,
Под ножом умрёт, обидно,
Ведь отцу не всё равно!»
По команде все за дело,
В кровь введён и кофеин.
Обездвиженное тело,
Всё впервые, гражданин!
Острый нож коснулся плоти,
Отсекая часть ноги,
Вмиг зажим к сосуду крови,
Бог теперь убереги!
Швы вязались лигатурой,
Ушивая плоти срез,
Как в студенчестве натурой,
Чтобы не пошёл абсцесс.
Ожила краса-дивчина,
Лишь торчит культя ноги,
Есть тому одна причина
Верны, врач, твои шаги
Морфий-06
Фельдшер в ухо еле слышно:
Лишь минуту проживёт.
Я скомандовал, что нужно:
Гипс на ногу, всё пройдёт!
Операцию закончив,
Я пошёл мыть руки в тазе.
Вы, как Леопольд достойный!
Аннушка была в экстазе!!!
Все прониклись уважением,
Посчитавши, что я практик.
Я отнёсся с снисхождением
К их оценке профилактик.
Уходя к себе в светлицу,
Попросил, чтобы прислали,
Коли вдруг помрёт девица,
Повинюсь наврачевали
* * *В двери тихо постучали,
За окном зимы начало.
Он вошёл, глаза сверкали,
Всё лицо его сияло!
А за ним и юбки шелест,
Тут девица с костылями.
Эх, красавица какая:
Глаза, брови, губы алы!
Лишь взглянувши на меня
Её щёки взял румянец.
Я советовал в Москву,
Где протез устроят даме!
Целуй руки! ей отец.
Я же просто растерялся.
Удивительный конец,
Пусть за жизнь и сомневался.
Предо мной на костылях
Дева свёрток развернула,
Распахнув в своих руках
Вышитый петух, как мило!
Вот что прятала она
При обходах под подушкой?!
Много лет сей дар потом
Был прелестною игрушкой
Морфий-07
Крещение поворотом
Тянулись дни в больнице N-ской,
Я обвыкался с жизнью здешней.
В деревнях было, как и прежде:
Лён мяли, слякоть, бездорожье.
Приёмы очень малолюдны,
А вечера совсем свободны.
Я занимался делом чудным,
Читая книги беззаботно.
За окнами то денно, нощно,
Дождило, поразмыв что можно.
Тоскливые погоды, точно,
Ко сну склоняли невозможно.
Зевнув и отложивши атлас
По хирургическому делу,
Я в спальню перешёл к кровати,
Под шум дождя уснуло тело.
Во сне привиделся наш фельдшер
С щипцами для леченья зуба.
Там пациентке из деревни
С зубною болью было худо
Внезапно что-то громыхнуло,
И я проснулся среди ночи,
Стучали в двери за подмогой:
Скорее, роды, нету мочи!
Тут сердце ёкнуло моментом.
«Ну, началось!» мелькнуло вдруг.
Ни эту жизнь, без сантиментов,
Лечить катаров всех недуг!
Проблема роды непростые,
И что мне делать, как же быть?!
Не пролистаешь Додерляйна,
Чтобы всё верно разрешить!
Накинувши пальто на плечи,
Себя морально укрепив,
Я под дождём бежал в больницу
С надеждою на позитив.
В больнице было оживление,
То несмотря на час глухой!
Горело сильно освещение,
Сиделка с тазом, Боже мой.
Из комнаты сочились стоны,
И я в родильную вошёл.
Там женщина подле иконы,
В мучениях скрививши рот.
Ну-с, что такое?! я промолвил.
Плод поперечно! был ответ.
Вопросы распирали голову,
Пока мыл руки, ждал совет.
Та-ак! протянул я. Ну, посмотрим.
И стал ощупывать живот,
Под акушерок одобрение
Мой разум рыскал нужный ход!
Осмотра внешнего здесь мало,
Тянул мгновения как мог.
Тут акушерка не стерпела:
На ножку нужен поворот!
Повторно вымыв руки с мылом
И смазав пальцы йодом враз,
Ощупывал я изнутри несмело,
Мысль: «Додерляйна бы сейчас!»
В уме припомнились картины
Из акушерской не напрасно:
При ассистенте ординаторы,
Врачи, студенты, безопасно
В глазах мелькали те страницы
О поворотах плода в чреве
И об особенностях роженицы,
Деталях в акушерском деле.
В уме роились части текстов
И замечания по теме:
О поперечном положении,
Оно опасное на деле
Что ж, будем делать! молвил я.
Вмиг акушерки оживились.
Демьян Лукич, ей хлороформа.
И все вокруг засуетились.
Сейчас схожу за папиросами,
Возьмите вы над нею шефство.
В уме мелькнуло: «Додерляйн,
«Оперативное акушерство»».
Вбежав домой, зажёг лампаду
И стал листать бегом страницы.
В глазах мелькали злые фразы:
Опасно, чревато и таблицы
Чем глубже вчитывался в тему,
Тем всё казалось мне опасней!
Эх, как решать эту проблему
Без практики, в глуши, ужасно
Летело время незаметно,
Укоротивши жизнь сомнений.
Отбросив книгу, я моментом
Вбежал в больницу для решений.
А в акушерской всё готово:
Стол, роженица, маска, смеси.
Пока мы мыли руки, Анна
Всё рассказала о процессе.
Её инструкции бесспорны,
Как Леопольд вёл повороты,
Мне заменили книги, курсы,
Экзамены и наблюдений роды.
Решимость овладела мною,
А в голове родился план!
Я фельдшеру махнул рукою,
Йод нанося на пальцы сам.
Всё получилось как по маслу
И по инструкции от Анны!
Младенец жив, омытый в тазе,
В порядке роженица, славно!
Тут Анна отмечает роды:
Вы, доктор, нам на удивление,
Свершили поворот искусно,
Примите наши поздравления!
А моё сердце полно радости,
Под ощущение победителя!
Но червь сомнений младости:
Понаблюдаем, будет видно
* * *Листая книги той же ночью
Под свет лампады на столе,
Я понял цену знаний точно,
Всю силу практики во мне