Так я вообще-то не о нем
Ох! вздохнула Солмаз. Как надоели эти разговоры о политике, экономике! Хочется стряхнуть все это от себя. Уехать куда-нибудь. В Америку
Выходи замуж за Шамиля, пошутил Вахид. Поедешь с ним в Америку.
Солмаз с присущей женской логикой ответила серьезно:
Нет. Шамиль ненадежный человек. Глядишь поедем в Америку, а он там деньги станет тратить на всякие пириты.
Зачем на них деньги тратить? Пириты ищут и находят, бросила Рафига-ханум.
А он станет их покупать. Ведь звезду он же купил. Кто же звезды покупает? Вот возьмет и начнет пириты покупать.
Никто из женщин не хотел сдаваться.
Вообще, что за глупости ты говоришь, дорогая моя! О каком замужестве ты говоришь?! Почему ты так уверена, что Шамиль готов жениться на тебе?
Солмаз кокетливо повела плечами. Рафига-ханум продолжала:
Мы, когда были молоды, о замужестве так много не думали. Сперва учеба, потом работа, а потом и замужество. Тем более не думали куда-то уехать.
А кто вас отпустил бы тогда?
Я никуда не хотела уезжать и не собираюсь. Наши женщины настоящие патриоты, они и сохранили нашу нацию. А мужчины
Солмаз демонстративно достала из сумочки губную помаду и стала подправлять свои губки.
Что-то вы много думаете и говорите о мужчинах
Столь наглое заявление заставило Рафигу-ханум покраснеть от злости.
Я, моя дорогая, на работе всегда думаю о работе!
Что-то в последнее время вы больше говорите о посторонних вещах.
Я говорю о детях, семье. Время сейчас такое неспокойное А было время И она пустилась в воспоминания о студенческих временах, о Советском Союзе, вообще о временах, когда «прошла весна, наступит лето, спасибо партии за это».
Ее воспоминания прервал вошедший в комнату Шамиль. Он объявил, что получил зарплату за период отсутствия и хочет пригласить всех к себе на вечеринку.
Жизнь не остановилась, провозгласил он. Надо иногда развеяться. Приглашаю всех.
Вечером у Шамиля собралось достаточно большое количество людей. Были здесь как его друзья и приятели, так и дармоеды, ищущие место, где можно за чужой счет пожрать и попить.
Вахид с самого раннего утра помогал Шамилю прибрать его холостяцкую квартиру и сервировать стол. Уборка комнаты оказалось делом нелегким, так как наверняка после развода женская рука вообще не касалась этих пыльных полок и темных окон.
В квартире Шамиля главное место было уделено книгам. Шамиль интересовался всем: астрономией, химией, философией. Его письменный стол был завален всякими записями. Бумаги с различными пометками лежали даже на кухне.
Шамиль говорил, что идеи приходят к нему неожиданно, так что он спешит тут же записать их. Вахид взглянул на несколько записок и по ним понял, что покупка звезды являлась не самой безумной идеей Шамиля.
Вахид сам не был лишен ума и смекалки, однако предпочитал иметь дело с вещами, имеющими практическую пользу и возможными в исполнении на данный момент. Он окончил институт с красным дипломом и хорошо знал цену усидчивости и таланту на постсоветском пространстве. Она практически равнялась нулю. Народ интересовали «земные дела», и оно было понятно в свете экономических трудностей и конфликта продукты, деньги, война.
Вахиду тем более приходилось уделять все больше внимания практической стороне бытия, чем научным изысканиям в сфере изучения, например, осадочных пород. Он собирался жениться. Уже два года он встречался с девушкой, и ее родители теребили его с конкретными шагами. Квартиры у него не было, а жить с родителями и младшим братом ему после свадьбы не хотелось. Так что все в семье усиленно копили деньги на приобретение квартиры. Дело это при современных заработках и ценах на квартиру было нелегким. Если исходить из получаемой зарплаты в двести тысяч манат, что равнялось пятидесяти долларам, то для покупки самой плохенькой однокомнатной квартиры на окраине города стоимостью в пять тысяч долларов Вахиду понадобилось бы около двадцати пяти лет при условии, что Вахид жил бы как суперйога на хлебе и воде. Да и йога так не питается.
Впрочем, в Азербайджане почти никто на зарплату не жил, и Вахид не терял оптимизма. Его старший брат Араз открыл свою фирму и стал зарабатывать неплохие деньги. Вахид намеревался перейти к нему работать, а науку оставить в качестве «хобби».