Мама Рома, мама Рома,
как тебе не совестно?
Тощ супруг, как макарона,
да еще без соуса.
Меня совесть не грызет
кровь грызет игривая.
Дай,
правительство,
развод,
или
эмигрирую!
Синьор доктор, объясните мне, какое я животное?
Не понимаю вашего вопроса, синьора.
Чего ж тут не понимать, синьор доктор!
Встаю и сразу начинаю штопать, гладить, готовить завтрак мужу и детям словом, верчусь как белка в колесе.
Сама поесть не успеваю остаюсь голодная как волк.
Иду на фабрику и целый день ишачу.
Возвращаюсь в автобусе и шиплю на всех от злости как гусыня.
Захожу в магазин и тащусь оттуда, нагруженная как верблюд.
Прихожу домой и снова стираю, подметаю, готовлю в общем, работаю как лошадь.
Падаю в кровать, усталая как собака.
Муж приходит пьяный, плюхается рядом и говорит: «Подвинься, корова».
Какое же я все-таки животное, синьор доктор, а, синьор доктор?1
Я не знаю, почему у мамы мужское имя Рома или почему синьора спрашивает у доктора, какое она животное. Конечно, надо выбирать собаку. Мы с бабушкой не успеваем ничего обсудить, потому что звонит телефон. Все еще смеясь, бабушка морщит нос, смотрит на меня сквозь золотые очки с тонкой полоской на стекле и идет к телефону. Она знает, и я тоже знаю, что это звонит кто-то из знакомых, у кого-то заболело сердце, бабушка сейчас поставит кипятить железный сте-ри-ли-за-тор со шприцами, переоденется в уличное платье и уйдет к больному.
Я плетусь к бабуле в ее закуток за зелеными занавесками, плюхаюсь животом на кровать рядом с ней и смотрю, как она быстро вяжет коврик для прихожей из длинных полосок ткани, вырезанных из старого платка и синей шерстяной юбки.
Скоро придет с работы дед, и мы выйдем прогуляться.
По крови
Когда внучка попросила его пройти генетический тест, он сразу же согласился, хотя не очень-то верил в эти забавы. Впрочем, ему нравилось ей подчиняться. Он послушно поплевал в пробирку, плотно закрутил красную крышечку и отправил бандероль в далекую лабораторию. А сам почти забыл об этом.
Плотный белый конверт прибыл точно через месяц. С ироничным любопытством он вскрыл пакет: графики, цифры, карта Европы с пометками, несколько страниц комментариев. Начал было читать, но вдруг остановился и проверил имя адресата. Вернулся к началу. Черным по белому: 47 процентов еврейской крови. Дальше там шло что-то про сефардов и ашкенази, в общем, в пользу последних. Он резко отодвинул бумаги и крикнул дочери:
Катя, я же говорил вам, что это пустая трата денег! Посмотри, какая ерунда этот ваш тест.
Через полчасика, пап. С собакой схожу, потом почитаю.
Он молча встал из-за стола, сунул дочери стопку бумажек, отыскал на полке поводок и свистнул Серого.
Парк был завален красными листьями, Серый деловито трусил по дорожке, время от времени подбегая к знакомым деревьям и скамейкам. Если допустить на секунду, в порядке бреда, что эти бумажки хоть отчасти верны, то что же получается?.. Да то и получается, что на этой самой аллее, только лет тридцать назад он утвердил бездарный сценарий и выбрал запасной состав актеров, вот и получилось плохое кино. А первый состав рассыпался по другим картинам, и их теперь не отыскать. Ничего теперь не вернуть
Еврей? Да нет же, быть не может. Он отчетливо помнит окаменевшее лицо матери, когда он представил ей Полину. К тому времени он уже был аспирантом в МГУ, а Полинка училась на третьем курсе педа: туда охотнее брали людей определенной национальности. Полина чувствовала, что мать ее едва терпит, и почти все время они проводили дома у Поли. Окна кухни в их квартире выходили на парк. Где-то вдалеке высилась Останкинская башня, а чуть правее не так давно возведенная гостиница «Космос». Когда в квартире открывали форточки, дом наполнялся шоколадным запахом из-за соседства с «Бабаевской» фабрикой; Полина утверждала, что запах этот гораздо вкуснее самого шоколада. Они и познакомились благодаря этому шоколаду. Однажды они встретились на автобусной остановке, которая располагалась на равном расстоянии от их домов. Они жили по соседству, и часто потом удивлялись, что никогда до этого не встречались. Правда, учились в разных школах, и Поля была на несколько лет младше. Он тогда на остановке подошел к ней и спросил: «Вы не знаете, почему здесь так пахнет шоколадом? Взрыв на шоколадной фабрике?» Полина рассмеялась, хотя шутка была не очень удачной. Просто он ей сразу понравился.