Стихи с окраин Лузервиля
Виталий Козмодемьянов
© Виталий Козмодемьянов, 2020
«На опушке застывшего леса»
На опушке застывшего леса
Где гнезда плели свиристели
После смерти безумного чёса
Засыпают в объятьях метели
Засыпают войны уставшие
Сыновья, мужья и деды
Их поступки в славе угасшие
На века оставляют следы
Тут в лесу бывают видения
То мелькнёт партизан меж ветвей
То строй витязей без капли сомнения
В бой ведет прозрачных коней
И не важно какого ты племени
Чьи гербы на знаменах твоих
Тут твой пращур покоится в зелени
Задремавший на тропах лесных
Пусть на веки останется в памяти
Пусть легенды звенят в тишине
Что обязаны мы мирной заводью
Тем кто пал в беспощадной войне
«Я стоял у гранитной плиты»
Я стоял у гранитной плиты
Своим взглядом лаская грани
Я принес сегодня цветы
Но оставлю увы на вряд ли
Возраст твой от начала времён
Безразмерно твое величие
Но убита не тем кто силён
А банальное, безразличие
Изнасилована, опорочена
Нагим телом, в грязи бездыханная
Смерть твоя ни кем не замечена
И кончина совершенно бесславная
Заменил род людской суррогатом,
Образ твой натянув на каркас
И орут теперь благим матом,
От гнилья получая экстаз
У гранита застыла гармония
Свет запутался в кронах ольхи
Тут окончила путь свой поэзия
А для нас остаются стихи
«Когда ни будь стану поэтом известным»
Когда ни будь стану поэтом известным
С большой бородой и вечно пьяным
С шарфом шерстяным и беретом помятым
И взглядом таким безумно усталым
Я буду свои декларировать строки
В парке, в тени пахучей сирени
Я буду пить восхищенье гуляки
Без сожаления и до мигрени
«Лангольеры мир доедают»
Лангольеры мир доедают
Перспективой задорно хрустя
А меня к сожаленью не съели
Видите ли жирное нельзя
Мне каждый день один сниться сон
Как с мамой играл, малой и смешной
Как смех поменял весёлый свой тон
На рокот беспомощный глотки звериной
Играли мы с мамой красками красными
Всеми чудными оттенками алого
Старый паркет ногами босыми
Измазал я жирно оттенками страшного
Она убегала, стены марая
Стучалась к соседям, звала поиграть
Я в след поднимался ещё и не зная
Что мне предстоит вместе с ней умирать
Я трёх годовалый с глазами наивными
Мешаю слезами кровь на полу
Своими руками разводами рваными
Рисую узоры в бессильном бреду
Спасибо тебе злой незнакомец
За каждую ночь что провел я в аду
За каждый кошмар слепой очевидец
Что спрятал за дверью свою пустоту
Цепочка, колечко и мелочь смешная
Ценою в две жизни холодный расчет
На лестничной клетке остались страдая
Мама родная и детской души беззаботный полёт
«Квадратный поэт с квадратными рифмами»
Квадратный поэт с квадратными рифмами
Постигший весь свет, размазанный рифами
Как старый дракар потерянный скифами
Покрылся старьем, тряпьем и полипами
Казалось бы сложно творить что то новое
Казалось бы можно принять безусловное
По расписанью издать продуктивное
Без смысла нагрузки, подать всё готовое
Я в каждую точку вложившись душой
И в каждую строчку из вен полосой
Писать не способен с пустой головой
Тут каждое слово насквозь, пропитано мной
Сквозь шорох простуженной улицы
Растрёпанный ворох чужих фонарей.
В медленном вальсе снежной сестрицы
Кружатся, голоса замёрзших людей.
В заброшенных скверах, в причёсанных парках,
На стройках, в подвалах, по пояс в воде,
Десятки людей в потрёпанных «парках»
Сегодня не смогут стоять в стороне.
Внутри пустота. Лишь с верой в удачу,
С сердцем, что светит сильней фонаря,
Спрятав слезу в глубине капюшона,