Потом они помолчали, погрузившись каждый в свои размышления. Семен нарушил тишину:
Можешь мне какой-нибудь свой стих прочесть?
Лера секунду подумала, после чего с серьезным лицом продекламировала, попадая в такт их шагам по палой желтой листве:
Кислотно-зеленая, зелено-кислая
Ядерная, ядреная танцпольная фурия!
В твоем появлении не вижу смысла я:
Мне и так хорошо от вина и курева.
Индастриал рубит, ломая изгородь
Ненужных понятий, слюнявых песенок.
Ты смотришь в глаза. Зачем игнорировать?
Зачем? Потому что и так мне весело.
Ты ходишь вокруг, словно пес обиженный:
С поджатым хвостом, с затаенной похотью,
Но мне наплевать: здесь того не вижу я,
Кто мог бы, как я, танцевать над пропастью.
Кто мог бы, как я, упиваться ядами,
И непроизвольно мои движения
Копировать. Только того и надо мне,
Влюбленной в стеклянное отражение.
Кончив чтение, она влажно зевнула.
Да уж. Тема не моя, но талантливо! вынужден был признать Хромов.
Лера попросила:
Опиши мне, как ты работаешь.
Семен с готовностью согласился:
Охотно. Вот, например, на той неделе стою я у палатки в переходе возле входа в метро «Октябрьское поле», ем. Вижу за стеклом палатки торчит устаревшая газета. Случайно читаю заголовок «Спешите приобрести до конца сентября!» (был май) как «Спешите приобрести до Конца Света!». Тут же и родился замысел нового произведения.
Он помолчал и продолжил:
Потом еще пара случаев, и первичный материал почти весь собран. На «нулевом километре», ожидая знакомую, чтобы сводить в мавзолей Ленина, увидел обманщицу с биркой аккредитации на шее, которая пугала, что, мол, уже поздно, и в мавзолей можно только за деньги попасть в этот час. Там же вспомнился анекдот: «В мавзолее стоят два охранника. Первый:
Ленин плохо пахнет.
Второй:
Ленина надо охранять. Ленина не надо нюхать». Вот так и дан был толчок собственному творчеству Возьми, я специально, чтоб кому-нибудь дать, захватил флешку на гигабайт с вещью, историю создания которой рассказал.
Почитаем, спасибо!..
Воспоминания Семена прервала подошедшая наконец Валерия и отвлекла от приятных воспоминаний в пользу не менее приятной действительности. Сеня взял безалкогольный мохито, Лера выбрала себе коктейль, и молодые люди мило беседовали, пока не начался диджейский сет. Валерия ушла плясать. Предстояло продержаться целую ночь индустриальной артподготовки.
Впрочем, мрачный сценарий переменился самым неожиданным образом.
Свет погас, и сквозь тьму пробились лучи фонарей. Сперва людей в масках, вооруженных резиновыми дубинками и бейсбольными битами, вломившихся в клуб в сопровождении собаки на поводке, Семен принял за опергруппу из тех, что появляются в возможных местах заложения взрывных устройств. Потом посчитал их участниками шоу ровно до того времени, пока они не приказали диджею выключить звук. И лишь тогда он начал догадываться, что всё гораздо хуже.
Человек в бейсболке с надписью «ФСКН» посветил фонариком в глаза Семену, чтобы посмотреть на зрачки, но ничего крамольного там не узрел, и потому среди тех, кого заставили подняться на сцену для дальнейшего осмотра, его не было. Эта участь минула сначала и Валерию, бывшую в синих линзах с оформленными в виде звездочек зрачками, которой поверили без осмотра сама Валерия лишь выпила вина с коктейлем накануне.
К сожалению, вскоре особо ретивый сотрудник стал требовать более тщательного осмотра. Сеня предложил подруге просто снять линзы, но та рассудила, что это было бы опасно, и она проследовала на сцену, где просидела с другими киберготами и индастриальщиками еще минимум час. Сеня слушал плеер.
Отсеяв сомнительных, наркоборцы вынудили их сходить в сортир по одному и помочиться там в баночки, затем их оформили и перенаправили в «пентобус».
С легкой руки пентовского врача всем, кого по очереди выводили со сцены в гримерку, проставили диагноз «наркотическое опьянение». ФСКН-овцы заставили помочиться и Леру, после чего стали требовать, чтобы она шла в автозак. Лера принялась громко возмущаться и чуть ли не плакать, ведь ее, ничего такого не употреблявшую, хотели куда-то везти. Впрочем, когда Сеня выразил добровольную готовность проследовать с ней, даже если придется пройти обследование, она успокоилась и согласилась подождать его в нарковозе.