Для Сартра, отмечают исследователи, единство сознания определяется его интенциональностью, направленностью на объект, трансцендентный сознанию. Источник единства находится именно в объекте. Сознание является абсолютной пустотой, дырой (vide), удалением из себя всякой реальности, оно «абсолютно существующее в силу несуществования». Эта спонтанная активность определяется как чистая свобода.10
Сартр отмечает сложность феномена «Я»: «Эго появляется для сознания как трансцендентное в-себе, как существующее в человеческом мире, а не как из сознания. Но отсюда нельзя заключать, что для-себя есть чистое и просто безличностное созерцание. Эго не есть персонализирующий полюс сознания, без которого последнее оставалось бы в безличностном виде; как раз наоборот, сознание в своей фундаментальной самости допускает появление Эго в определенных условиях в качестве трансцендентного феномена этой самости. В самом деле, невозможно говорить о в-себе, что оно есть себя. Оно просто есть. В этом смысле о Я, которое делают совсем несправедливо обитателем сознания, скажут, что оно есть Я сознания, но не что оно есть его собственное себя».11
Результатом осознания границ собственного Я становится самоопределение, идентификация себя как устойчивой и длящейся во времени данности, являющейся центром происходящих в эмпирическом мире индивида событий, что знаменует вторую ступень на пути становления личностной идентичности. Далее этот процесс протекает в двух плоскостях: раскрытие закономерностей социальной действительности, самоотнесение к различным группам в процессе социализации, идентификация со «значимыми другими» обуславливает формирование представлений о себе как о социальном агенте, отбор значимых идентичностей и связанных с ними мировоззренческих ориентиров. Самопознание как бесконечный процесс открытия Я-субъектом Я-объекта, присвоения познанного Я-субъектом и переход к непознанному в Я-объекте, т. е. стремление к абсолютному самопознанию, абсолютной Я-идентичности характеризует вторую плоскость, в которой протекает процесс становления идентичности. Оговоримся, что самопознание мы понимаем в самом широком смысле как раскрытие Я во всей его многогранности и многоаспектности, под формулировкой «Я-субъект познает Я-объект» имеются в виду не только когнитивная, но и эмоциональная, и оценочная стороны субъект-объектного отношения. В ходе этого процесса формируется мировоззренческий уровень идентичности, который становится глубинным образованием Я-идентичности и оказывает влияние на становление личности в целом.
Глава 2. Идентичность и самопознание: историософский ракурс
Идентичность, таким образом, становится важнейшим конструктом, позволяющим личности сохранить свою целостность несмотря на происходящие в ней изменения. Однако само понятие идентичности требует более пристального внимания: ни в философии, ни в психологии нет строгого определения термина «идентичность»; кристаллизируясь из теории Я-концепции, теория идентичности развивалась совместно с ней и потому трудно отделима от нее. Кроме того, в текстах часто встречаются термины Эго, Я, self, самосознание, идентичность, эго-идентичность или как синонимы, или как определения разных понятий. Сложности с употреблением этих терминов связаны с неясностью вопроса о том, что они фиксируют: субстанции или абстракции,12 а также с проблемой придания идентичности статуса вещной реальности явления, которую можно зафиксировать и измерить.13
Проследим формирование взглядов на проблему идентичности. Это поможет обнаружить истоки этого понятия, выявить термины со сходной семантикой и рассмотреть их употребление в работах философов и психологов ХХ века, определив тем самым содержание понятия «идентичность», а также выбрать из всех представленных в современных теориях типы идентичности, которые оказывают определяющее влияние на процесс формирования личности.
В отечественной культурной традиции, отмечает Владимир Малахов, «идентичность» передавалась обычно как «тождество», что обуславливает трудности в осознании понятийного единства, например, «Философии тождества» Шеллинга и «Идентичности и дифференции» Хайдеггера (Heidegger M. Identität und Differenz. Pfüllingen, 1957). Идентичность как философская категория, таким образом, имеет своими корнями тождество (идентичность) бытия и интеллектуального созерцания Спинозы, абсолютное тождество объективного и субъективного Шеллинга, философию «всеединства» Владимира Соловьева: «В традиции метафизики от Аристотеля до наших дней идентичность есть характеристика бытия, более фундаментальная, чем различие. Хайдеггер, как и греки, на которых он непосредственно опирается, понимает под идентичностью всеобщность бытия. Всякое сущее тождественно самому себе и постольку, поскольку оно есть сущее всякому другому сущему».14