Чем я, со своей стороны, могу помочь Симону?
Следить, чтобы Симон не переутомлялся, особенно после экстрасенсорной работы. Симон должен, как можно чаще очищать организм, не допускать зашлакованности. Юноша выжил лишь благодаря своему дару, открывшемуся у него под воздействием боли и стресса. Тогдато он и переродился в андрогинна. Финал трансформации мы застали в больнице. Лучшее лечение здесь это хороший отдых, калорийная вкусная еда, длительный сон. Ну как, вам еще не расхотелось заботиться о мальчике-экстрасенсе?
Нет, наоборот, ваши предостережения лишь убеждают меня в том, что Симон это тот, кого мне так не хватало в жизни. Он дан мне самой Вселенной, чтобы скрасить мое одиночество. Честно скажу, я бы взял его на воспитание, даже, если бы он и не обладал экстрасенсорным даром, а был обычным мальчишкой. Но вот захочет ли Симон принять мою помощь? Он из другой страны, творческой семьи, привык к определенному укладу и ритму жизни. Не стану ли я ему в тягость?
О нет, вот об этом можете не волноваться. Симон сразу же принял вас, как родного и близкого человека. Я видел, как он успокаивается, когда вы даже подходите к нему. Мое лекарство так быстро и хорошо подействовало лишь потому, что вы были рядом. Симон чувствует вашу поддержку. Он вам безгранично доверяет.
И я не обману его доверие, в этом могу поклясться.
Но и держать постоянно при себе мальчика тоже не надо. Ему нужна свобода и друзья-экстрасенсы. Это связано с нашей биологиейфизиологией. Вы слышали про энергетический обмен полями?
Да, чтото такое слышал, но не очень представляю, о чем идет речь. Говорят, что вы, экстрасенсы, просто держите друг друга за руки, смотрите в глаза и получаете от этого удовольствие.
Так и есть, мы не ведем сексуальную жизнь, а особо посвященные вообще девственники и девственницы. И не только удовольствие, но это поддерживает наше здоровье. Так мы делимся с братьями и сестрами по служению Вселенной силами.
Я не буду мешать Симону жить той жизнью, которая ему полагается. Я приму все ее законы и правила.
Хорошо, кивнул Нармер, но все же экстрасенс был немного смущен. И вот еще что, сэр. Не стоит забывать, что каким бы талантливым и одаренным ни был ваш воспитанник, Симон еще ребенок, мальчик-подросток. И вне работы он будет вести себя так, как ведут себя дети в его возрасте, переходном возрасте: капризы, упрямство, желание настоять на своем и в тоже время ранимость и неуверенность.
Шельдман рассмеялся.
Ну, мистер Нармер, если вы думаете, что я был образцовым ребенком из рекламного журнала, этакий прилизанный ученик Оксфорда, то вы глубоко ошибаетесь. Я был отчаянным сорванцом и стоил многих нервов моим родителям и учителям. Не волнуйтесь, мистер Нармер, я умею находить общий язык даже с самыми отмороженными парнями. Симон будет счастлив со мной.
Отлично, тогда я со спокойной душой доверяю вам этого юного экстрасенса.
Нармер и Шельдман в знак соглашения пожали друг другу руки.
Глава 13. Плач
Утро следующего дня началось крайне неспокойно, Шельдман шел навестить своего подопечного, когда услышал доносившейся из-за двери плач. Роберт Шельдман вбежал в комнату юноши и увидел Ирвинга, пытающегося успокоить Симона.
Что случилось? взволнованно спросил Шельдман.
Я не знаю, сказал секретарь, господин Меровинг спокойно спал и вдруг проснулся и начал плакать. Ничего такого не было. Все шло хорошо. Я уже собрался позвать вас, может, вы разберетесь в происходящем.
Шельдман взял мальчика за руку и посмотрел ему в лицо, пытаясь прочитать ответ.
Сим, что с тобой? спросил Роберт Шельдман. Тебе больно? Тебе что-то приснилось? Может, тебя кто-то обидел или напугал?
Симон попытался говорить, но рыдания перехватывали его голос.
Я позвоню Нармеру. Сим, сейчас тебе помогут, держись.
Но юноша, словно не слышал голоса покровителя. Минут через 15 приехал Нармер. Экстрасенс послушал сердце и пульс Симона, посмотрел зрачки.
Я вас предупреждал, что будет сложно, сказал глава жрецов.
Но что с Симоном? спросил Шельдман. У него боли? Это опасно? Почему он страдает? Если нужно какое-то лекарство, только скажите, я достану.
Лекарство уже есть. Сейчас я вам все объясню, но сначала помогу юноше.
Нармер напоил Симона одним из своих диковинных снадобий, источавших странный приторный аромат.