Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом тысяцкий согласно наклонил голову.
Он небось сейчас уже с вятшими в Полоцке сговаривается, требует, чтобы они дружину сюда послали, докончил Борис Микулич.
Сколько можно говорить? хмуро бросил Колюта, и в его голосе ясно послышалось раздражение. Я в Полоцке уже седмицу живу, а пока что ничего, опричь слов, не слышал! Пустых слов!
У воеводы Бреня на гладко выбритой челюсти вспухли желваки, он свирепо зашевелил усами видно было, что слова дурного вестника (о смерти своего сына Брень Военежич достоверно узнал именно от Колюты) показались воеводе обидными. Бронибор Гюрятич сердито насупился, глядел исподлобья, словно собираясь сказать: «Что себе позволяет этот гридень?!». Но оба воеводы промолчали гридень Колюта, хоть и выглядел сейчас не как гридень, а скорее, как калика, был таким же приближённым к Всеславу Брячиславичу воем, был их ровней. К тому же, он сейчас лучше остальных соображал в киевских делах, знал, что именно надо делать, а они, полочане нет.
Вятшие Полоцка смолчали в ответ на упрёк. Ответил хозяин дома, рыжий Несмеян, который до того только молча сидел на баляснике высокого крыльца, покручивая усы:
Не кипятись, Колюто, не надо. Мы не меньше твоего хотим вызволить господина из полона. Но ты же сам знаешь, горячку в таком деле пороть невместно.
Ну да, сцепив зубы, процедил Колюта, и Несмеян невольно залюбовался им. Колюте доходил уже шестой десяток, но его возраст был совсем не виден жилистый и крепкий, что твой кожаный ремень, он не мог сейчас и мгновения сидеть спокойно, словно за воротами Несмеянова двора его ждали враги с кривыми ножами. Какой он калика? Воин! Кто и знает-то как не я.
Понятно, что сразу открыто напасть мы не можем, глухо прогудел Брень Военежич. Воевода сидел на походном стольце, закинув ногу на ногу, пытливо разглядывая всех троих и умостившегося на баляснике Несмеяна, и Колюту с Бронибором на ступеньках крыльца. Летняя вечерняя духота выгнала вятших из Несмеянова дома на двор, под звёздное небо. Шумно вздыхали в стае коровы, чесался и фыркал на заднем дворе Несмеянов боевой конь, сонно хрюкали в хлеву свиньи. Потрескивал дрова в костре на глиняной проплешине посреди двора. Надо сперва вызнать доподлинно, что, да как. С княжичами повидаться
Вятшие переглянулись.
Брень поддел носком сапога из травы сухое полено, толкнул его в огонь, поморщился от метнувшегося в лицо дыма. Полено с треском взялось огнём, языки огня лизнули наполовину прогоревшие дрова.
Они в Чернигове у Святослава, Колюта задумчиво поскрёб щёку кончиком согнутого пальца. Повидаться повидаться, я думаю, с ними можно. Для того надо к ним кого-то от княгини послать. От её имени Думаю, Святослав Ярославич не станет противиться тому, чтобы посланец матери с сыновьями повидался.
А к князю
К князю не допустят! сразу же отверг калика. Усмехнулся криво и язвительно. Они его слишком боятся
Боятся Бронибор привычно играл бородой, наматывая пряди на палец и разматывая снова. Боятся, а в поруб не посадили.
Он князь, не слишком уверенно возразил Несмеян, качнув левой ногой над полом крыльца. Правую, согнув в колене, он поставил на балясник перед собой. Может, уважить решил его Изяслав
Судислав Ольгович тоже был князем, а Хромцу это ничуть не помешало, тут же отверг Колюта. Хотя Изяславу Ярославичу до отца как мне до Царьграда пешим ходом. С другой стороны, великий князь хочет, чтоб во всём порядок был, всегда чтобы люди понаписанному жили а так не бывает.
Ненадолго смолкли.
Да, так не бывает. Хотя бы потому что на всех и на каждого не угодишь, а все люди разные, и каждому хочется своего. Обязательно найдётся тот, кто вылезет за стены законов и правил.
Вернее, не так.
Наоборот.
По законам и правилам живут единицы, большинство же как боги на душу положат, а то и вовсе как левая пятка пожелает.
Потому и нужны они, эти законы и правила, тут же возразил сам себе Несмеян. Не будь их, давным-давно бы потонули люди в крови и неправде, а то и вовсе погибли бы все.
Гридень легко соскочил с балясника, исчез в сенях. Воротился с ночвой, на которой исходили мясным соком куски баранины с ледника, переложенные луком, чесноком, брусничным и смородинным листом, просочился между Колютой и Бронибором и как-то враз оказался у самого костра. Огоньки как раз погасли, остались только рдяные уголья, между которыми островками лежали большие плоские камни. Несмеян разложил мясо на раскалённые камни, зашипело, потянуло дымком, сладким мясным запахом. Гридень присел на корточки рядом с огнищем, сыпанул на угли репу.