Старость тоже не повод для оптимизма, но и на эту серьезную тему у Якушева рождаются стихи, трогающие какой-то игривой смешинкой:
Загрустится иногда
мало дней осталось.
Неужели навсегда
наступила старость?
Слушай, милый человек,
говорю уверенно:
старость это не навек,
старость это временно.
Николай Михайлович Якушев 1950-1980-х годов это тот человек, который поднял рыбинскую поэзию на достаточную высоту. Он был примером для нескольких поколений, настоящим наставником, который учил не только словами, но и поступками, своим поведением, запоминающимся образом.
Николай Михайлович успел написать, к сожалению, сравнительно немного. Причины этого кроются в непростой судьбе поэта. И всё же, несмотря на тяжелейшие испытания, Николай Якушев оставался жизнелюбом. Об этом говорят строки его стихов.
Образы родной природы лучше всего выражали состояние души поэта с юных лет. Вот стихотворение Якушева 1934 года:
За окнами цвело
и розовым, и белым.
Бессильное стекло
зарю сдержать не смело.
Она прошла насквозь,
и цветом спелых вишен
по стенам разлилось
вечернее затишье.
А вот другое, написанное в конце жизни (1983):
Апрель
И почва подопрела,
и почки пухнут в тишине
Земля заметно подобрела
по отношению ко мне.
Не в этом суть,
что снова строчки
пути наметили мои,
что под ногой пружинят кочки,
подстилка умершей хвои.
Мне это всё давно знакомо,
мне важно перейти межу,
где по неписаным законам
в природу я перехожу.
Во втором стихотворении Николай Якушев становится провидцем своей судьбы, ведь ушел из жизни он именно в том апреле.
А между этими стихами было немало других, в которых природа являлась поводом для раздумий, как, например, в стихотворении «Это было на речке Кулой»:
Это было на речке Кулой.
Мне теперь не припомнить фамилий.
По старинке лучковой пилой
мы в делянке сосну повалили.
Видно, падать обидно для всех.
И она свилеватое тело,
опираясь ветвями о снег,
от земли оторвать захотела.
В час, когда скараулит конец,
не покинь нас, желанье простое:
независимо сколько колец,
умереть обязательно стоя.
Обычный факт действительности спиленное дерево воплощается в художественном обобщении, определяющем жизнь заключенного, да, впрочем, и любого человека. Для поэта природа мудрый друг, собеседник, сострадатель.
В стихах Николая Якушева много сокровенного, личного. Он очень тонко и образно говорит о своем прошлом. Людям, знакомым с Николаем Михайловичем, в его строках раскрывается весь тот смысл, который, может быть, не сразу прочитывается другими.
Всё в снегу в густой скрипучей вате,
как и в том провьюженном краю
Вот опять мне папирос не хватит,
чтоб припомнить молодость свою.
Только зная его судьбу, можно догадаться, какие именно события вспоминает поэт. Или еще:
Что мне вторая половина дня
и приближенье неизбежной даты?
Я не страшусь давным-давно когда-то
уже однажды не было меня.
Да, Николая Якушева могло не быть уже в 1937-м или чуть позже Но он выстоял. Его предавали, пытались оклеветать, задушить в нём творческие порывы. Вопреки всему Николай Михайлович стремился жить яркой, полной жизнью. Он сам сказал об этом удивительно светло и точно:
Время талых апрельских потоков.
Небеса беспредельно ясны.
Я опять в напряженье, под током
кровеносной и шалой весны.
Мне за всё воздавалось сторицей.
Хоть тобой не насытился всласть,
жизнь, тебе благодарен, столикой,
за любую твою ипостась.
Лишь не будь равнодушно-жестокой
за любовь мою к людям Земли,
время шалых весенних потоков
для меня, если можешь, продли.
Эти строки Николая Якушева являются одними из самых важных для понимания его мудрости и силы духа.
В конце жизни Николай Михайлович в своих дневниках часто возвращается к прошлому, вспоминает былое спокойно или с горьким сожалением. Он много читает, черпает в литературе мудрые мысли, размышляет о современности, слишком часто удручающей его. Теперь уже нечего скрывать ни от себя, ни от других, не приходится ждать от реальности чего-то нового. За два месяца до смерти Якушев напишет в дневнике: «Прошел месяц со времени последней записи. Ничего не изменилось, всё, как было ем, сплю, читаю, что попадется. Не пишу и, кажется, ничего больше писать не буду. Зачем? Хотя хотел бы писать что-то вроде раздумий о прожитом: Жил-был я».