Юморина-фэнтэзи
Решил друг милый
рыжий Трамп,
визируя драконовские
пошлины Китаю:
неплохо бы раскинуть
фейк-пасьянс
и пригласить на саммит
Путина в Израиль.
Но для начала
в Европейскую страну,
налить ему побольше
чаю, английского,
с цейлонским привкусом,
фарфор под старину
племен индейских,
погубленных суицидом
Тем временем
достать киборга Федора,
отретушировать
и причесать!
В тельняшке или с галстуком,
до миллиметра,
чтоб копией неотличимой
мог бы стать.
Сподобился затейник-фейк
в историю попасть.
И заманили Пу
на брег святейший Иордана,
налили чаю, как и замышляли
Но нЕ дали упасть.
Врачей согнали, светил.
И стали звать Фату-Моргану!
И с почестями превеликими
на борт сопроводили,
коленопреклоненный Трамп,
слезливый Нетаньяху
губами к стертым каблукам
припали, чуть не взвыли.
Шойгу им отдал честь,
крестом неловким обмахнулся.
Но тут покойник
как-то встрепенулся,
венок отбросил,
ногу свесил
Мир ахнул!
У голубых экранов затаился.
А лидер россиян
вскочил и весел!
Он оплеуху
еврейскому охраннику отвесил
и к Трампу подошел,
обнял и Биньямина,
потом Шойгу
сурового приметил.
Мой генерал,
ракеты разверни на Си Дзиньпина!
Уж больно
раскудрявился сосед наш,
пора на место
ставить китаезов.
А здесь пожертвуют
последнюю рубашку
Отдай приказ,
не медли, друг Сережа!
Министр замер,
осмыслить поворот не просто
Но в тот же миг
экраны зарябили,
погасли, вновь ожили.
С них улыбался,
как в окошке,
Кремлевский Штирлиц,
русский Гамлет.
Ребята, шутка удалась,
играли вы азартно,
но Федор разгадал ваш план,
и мы не лыком шиты.
Вы приезжайте к нам,
сыграем в нарды
Вы, правда, увлеклись,
а ведь вокруг шииты!..
Их иго корчится в их золоченых виллах
Давили нас монголы
и хазары,
пешком ходили бонапарты,
янычары
И Гитлер вел в Россию
всю Европу,
Да слопали с лихвой
собачий потрох!
И нынче санкции,
их «формы»
до лампады!
До зада дверца нам!
Мы только рады
Чем больше будут
нас давить,
тем легче
ворогов мочить!
Что притворились
братьями навек,
и роют яму нам,
себе на грех.
Бастарды
подлые и злые
раскинули
крючки гнилые
Реформы
месят и пекут,
пилюли
горькие суют!
Мы встали в рост
огромный наш,
и будем бить
не напоказ!
Словечко малое, но круче нет!
Великий и могучий
рождался он
на диком ПОЛЕ,
на ПОЛЮШКЕ любви,
в разлуках.
И на ПОЛЯНЕ,
где рубились вои,
пропах ПОЛЯНКОЙ,
где хоровод водили.
ПОЛяНИЩЕМ окреп,
где ворогов губили,
ПОЛЯМИ прирастал,
цветущими и дорогими,
и ПОЛЕМ мозговым
от Брэдбери провидца,
его не схоронили
в ПОЛЯХ за сонной Вислой
Он пламенем прошел
по ненавистному фашизму!
Ему давно пора накрыть
шикарную ПОЛЯНУ!
За Льва Толстого, Гоголя,
Антошу Чехонте,
за Лермонтовский «Мцыри»,
за «Горе от ума»,
с ПОЛЯНОЧКИ ценителей грибов
и вечных афоризмов,
за Куприна и Бунина,
Есенина,
с нетленной их харизмой!
Пусть кто-то ноги
обтереть посмел,
он без копыт останется,
хоть осатанел.
Язык наш Русский
возьмет любого в плен,
хитер он, ласковый и мудрый,
но храбр и смел.
В Европу, в Африку,
в Америку, везде поспел!
А в Азии он просветил
ПОЛЯ большие,
и приобщил
к культуре мировой.
Как начертала немка
Великая Екатерина,
«За тыщи лет до Рима
у русских был свой
письменный Глагол!»
А, знать, и тертым,
матерным владели словом
Он пехом брел в столицу
Чел стал писать, читать
поскольку не было смартфона
И научился он летать!
И петь без микрофона.
Он к знаниям стремился,
и пехом брел в столицу,
но не в кабак забиться,
усердно чтоб учиться.
Он универы открывал
диковинки удумал
крыла из перьев собирал,
а пар в цилиндр вдунул.
Любил деваху без ума,
писал картины,
стихи слагал с утра,
а в вечеру музыку дивну.
Не гадил химией реке
и лес берег, как брата,
купал ребенка в молоке,
не знал чернухи, блата.
С открытым сердцем шел на брег,
ему платили добрым словом.
Он верил в Бога, Русь берег,
всегда душой был молод!