Я в курсе про Малонию, теперь мой голос звучал сухо, хотя я вообще-то искренне переживала за то, что такая великая планета оказалась уничтожена. И у меня к вам вопрос: зачем вы послали моего парня проверять настолько опасное оружие? Кто вообще его собирал?
Агент Гиббс, на работе у вас не может быть никаких парней, напомнил мне Председатель, но я лишь злобно сжала кулаки.
Вы мне зубы не заговаривайте! воскликнула я. Локи мой парень. И он не настолько сильный агент, чтобы присутствовать на таких опасных операциях.
Ему не нужно было делать ничего сложного, принялся оправдываться Бернаскони. Всю работу выполняли ученые, и они заверяли меня, что риска никакого. И вообще он сам напросился, если честно. Я хотел поручить ему поимку одного вора на Виктасе, но он уперся. Да и, в конце концов, надо же ему учиться, а то он никогда не наберется опыта. Разве я виноват, что ученые просчитались, а он оказался в неподходящем месте?
Конечно, виноваты, недовольно буркнула я, барабаня пальцем по серебристой поверхности стены. Если бы не ваше дурацкое правило, запрещающее людям в отношениях работать вместе, он был бы рядом со мной. Со мной бы с ним ничего не случилось.
Может быть. Зато я уверен, вы бы ни одного преступника не взяли, потому что слишком бы о нем тряслись, уверенно заявил Председатель. Вы с Эриком отличная команда. К чему эти разговоры?
Я пораженно замерла, уставившись в иллюминатор, в котором звезды сливались в сплошные полосы. Влететь бы сейчас на этом корабле в здание ВГСБ и приземлиться ему прямо на голову.
К чему эти разговоры? переспросила я. Да к тому, что мой парень чуть не умер, а теперь лежит в больнице, получив большую дозу радиации!
Его уже лечат.
Это неважно, отмахнулась я и отвернулась от окна. Помещение было довольно маленьким, и мне вдруг стало тесно. Хотелось бегать, прыгать, и орать от ярости, но пространства маловато. Я подобрала какой-то серебристый цилиндрик, в котором, судя по надписи, лежало обезболивающее, и метнула его через всю комнату в другую стену. Он ударился, но не разбился. Крепкая зараза. Важно вот что: что там за оружие придумали ваши ученые? С чего они взяли, что радиация возьмет эту Пустоту?
Мы ничего не знаем, но были соответствующие теории, говорил Председатель. Мы должны были попробовать. Мы не знали, что это вызовет такую реакцию. У вас есть другие идеи?
Я усмехнулась. Радиация Да уж, они действительно думали, что все дело в радиации. Если бы Председатель мог ощущать энергетическую вселенную, он бы, наверное, услышал, как магнур покатывается от смеха.
Я вас умоляю, протянула я. Малония взорвалась не из-за радиации. Просто мы до сих пор не разобрались, в чем причина появления брешей. Что бы ни вызвало трещины, оно произошло еще раз, и на этот раз унесло с собой две планеты. И ваша радиация тут не при чем.
Погодите, перебил меня Председатель. Какие две планеты? Что случилось с Арисом?
Я устало опустилась на металлическое кресло, а ноги задрала на подлокотники. Разговор с Председателем меня утомил.
Я же говорила, вздохнула я. Пустота его съела. Мы с Эриком чудом спаслись.
Как это съела?
А вот так, наш разговор начал меня развлекать. Представьте себе Пустоту в виде гигантского хищника, спящего в пещере. Поначалу пропасть можно было, только если зайти в эту пещеру. Но теперь случилось еще что-то, что выгнало его из своего логова, и он набросился на еду сам. Его выбор пал на Арис. И, видимо, на Малонию.
Председатель молчал. Я поняла, что ему стало жутко. Вообразите, что вы разбили лагерь в диком лесу, в котором живут какие-нибудь тираннозавры. Сможете ли вы спокойно спать по ночам, зная, что в любую секунду на вас может напасть что-то огромное и плотоядное?
Магнур снова начал волноваться, и я устало сгорбилась. Меня саму искренне ужасало происходящее. Я знала, что если мы во всем не разберемся, то дела будут идти все хуже и хуже. Вселенной наступал конец. Но он наступал слишком рано.
Мои мысли крутились около Малонии и Ариса. Кажется, магнура начали посещать какие-то догадки, но в вакууме он практически не ощущался. Ладно, разберемся потом.
Я лечу на Тутум, Председатель, устало проговорила я. Закончим наш разговор там.
И я отключилась, не дожидаясь прощания. Слишком сложно было все это. Слишком сложно.
Тутум