Впрочем, не их одних. В одном из писем он пишет: «Литературные влияния шли в следующем порядке: в ранней юности Надсон. Несколько позднее Достоевский и Бальмонт. В более зрелые годы Пушкин, Чехов и Блок. После революции Горький и Роланд». Но, несмотря ни на какие влияния, Г. Вяткин оставался самобытным, тонко чувствовавшим слово поэтом. Да и влияния свои по мере творческого роста он успешно преодолевал.
Г. Вяткин дооктябрьского периода интересен и как прозаик. В центре его рассказов русский интеллигент, который самоотверженно трудится в гуще народа и во благо его. Здесь слышны уже чеховские нотки, но жизненный материал и угол зрения художника свои, не заемные.
К переломному семнадцатому году В. Вяткин пришел сложившимся литератором, однако, вопреки тому обстоятельству, что в дореволюционные годы мечтал об очистительной буре, большевистскую революцию он не принял. Более того буря грянула, а настроение поэта изменилось на противоположное. («Пусть мечется черная буря! // Но всё исцелит тишина»). И не потому, что Г. Вяткин выходец из среды старой мелкобуржуазной интеллигенции перед лицом социальных потрясений растерялся (как трактует официальное советское литературоведение), а скорей в силу того, что поэт воочию убедился, насколько разрушительны и беспощадны силы «всеочистительной грозы», в которой он видел теперь «дым и пламень», «кровавый мрак и пыль», где нет места для «клочка лазури и детского смеха», и где даже сердце способно обратиться в «камень глухой для неба и земли».
Если дооктябрьская поэзия у Г. Вяткина была ограничена в основном лирикой, то в дальнейшем диапазон ее значительно расширяется. Поэт осваивает крупные формы и создает две большие исторические поэмы «Франциск Ассизский» и «Сказ о Ермаковом походе». Если в первой еще весьма ощутимы излюбленные мотивы его лирики (чувство любви ко всему живому и ненависть к аскетизму, которые он выразил, правда, не через лирического, а исторического персонажа религиозного полуеретика начала XIII века), то вторая поэма вещь по-настоящему эпическая. В «Сказе о Ермаковом походе» речь идет об одном из важнейших моментов сибирской истории. Поэму пронизывает мысль о том, что завоевание и присоединение Сибири к России дело народное, что именно народ стал не только активным его исполнителем, но и душой.
К концу своей жизни Г. Вяткин от поэзии отошел и полностью переключился на прозу. Последним, а также самым крупным и значительным его произведением стал роман «Открытыми глазами», посвященный происходившим в Советской России социальным процессам. Сложный, неоднозначный этот роман и отклики вызвал у современников разные. Одни упрекали писателя в излишней восторженности отдельных мест, другие, наоборот, в искажении действительности. Но как бы то ни было, произведение это осталось заметным фактом литературной жизни Сибири 1930-х годов.
Г. Вяткин был не только удивительно разносторонним литератором, успешно работавшим во многих жанрах, но и неутомимым просветителем и пропагандистом русской культуры, имевшим, надо сказать, у коллег-писателей огромный авторитет. Г. Вяткин поддерживал тесные творческие связи с А. Горьким, А. Блоком, А.. Куприным, И. Буниным, Р. Роланом
Новосибирск стал последним пристанищем Г. Вяткина. По надуманному обвинению в контрреволюционном заговоре он был арестован и трагически погиб в застенках НКВД.
Достаточно широкую известность в первые десятилетия XX века получила и поэзия старшего современника Г. Вяткина П. Драверта, большая часть жизни которого была связана с Омском.
Петр Людвигович Драверт (1879 1945) родился в Вятке, в семье крупного чиновника. Окончил естественное отделение физико-математического факультета Казанского университета. За участие в революционных студенческих выступлениях ссылался сначала в Пермскую губернию (1901), потом в Якутию (1906), где занимался минералогическими исследованиями. В 1911 году был переведен в Томск под гласный надзор полиции.
Годы Гражданской войны П. Драверт провел в Западной Сибири. В дальнейшем работал ассистентом, профессором минералогии, геологии и геофизики в различных вузах Томска и Омска. Ездил с экспедициями по Сибири и Казахстану. Еще в 1921 году П. Драверт вместе с Л. Куликом принял участие в первой советской метеоритной экспедиции. А в 1929-м участвовал в экспедиции по исследованию Тунгусского метеорита.