Толик, не спеша, прошелся от метро. Цирк братьев Запашных зазывал на какой-то очередной сногсшибательный фестиваль циркового искусства, синяя птица над детским музыкальным театром парила на фоне кифары, напоминая всем о папе основателя театра. Впереди были свободные полдня.
Он поехал в любимую кофейню и сел там с ноутбуком, на крышке которого красовалась надпись Leno (поскольку «vo» отломалось в первую же неделю после покупки, Толик стал обладателем уникального бренда).
По дороге ему пришло в голову, что можно было бы спокойно посидеть в «ленинке». Да и читательский билет не мешало бы «проветрить» давно туда не заходил. В «ленинке» обычно тихо. «Профессорский зал», как всегда, полон, но местечко всегда найдется. Раньше он предпочитал 3-й зал с его торжественной «храмовой» атмосферой, пропитанной запахами хорошо высушенного дерева и старого лака. Но потом постепенно перебрался в «профессорский». Теперь «профессорским» его называли по инерции, поскольку сидел там кто хотел прошли те времена, когда туда чинно заходили солидные седые люди профессора. Теперь там стало достаточно удобно, поскольку розетки провели ко всем столам и можно было сидеть с ноутом сколько влезет. Но, поразмыслив немного, он решил, что «ленинка» подождет.
В кофейне было мало народу. Взяв привычный латте, Толик углубился в текст, который был началом статьи о новой парадигме в стратегическом менеджменте. Его всегда поражала бедность воображения разработчиков инструментов для стратегов. Матрицы, матрицы Причем, матрицами их гордо именовали преподаватели и консультанты сами же по себе они были табличками на четыре поля. Этакая шахматная доска 2х2. Школьники и те играют на доске 8х8, а тут большие дяди и тети строят стратегии на миллионы и миллиарды долларов на досках 2х2. Раньше он искал в научной литературе объяснения подобной ограниченности, но, кроме рассуждений о бинарности мышления, ничего не нашел. Как-то ему попалась книга по методам стратегического менеджмента так там, из 88-ми инструментов, описанных в ней, 44 были теми же «матрицами» 2х2.
Тогда он припомнил, что в студенческие годы им преподавали такой предмет, как «планирование экспериментов». Там строились планы экспериментов, которые должны были минимизировать количество экспериментов при сохранении точности построенной с их помощью модели. Любой эксперимент требует немалых затрат средств и времени, поэтому уметь строить такие планы было крайне важно, особенно в сфере, в которой он работал экономика предприятия не давала простора для экспериментирования, поскольку каждый из них был буквально на вес золота. Так вот, по правилам построения этих планов матрица 2х2 представляла собой план двухфакторного эксперимента, в котором каждый из факторов изменялся на двух уровнях. План получался простейшим по его результатам даже регрессионную модель нельзя было построить так, информация к размышлению. Это делало ситуацию еще безнадежнее.
Особенно же его расстраивала плоская картина, получающаяся в результате применения этих матриц. Как-то обидно было за венец творения, который в поисках путей решения жизненно важных для него проблем не выходил за рамки плоскости. Этакая унылая Флатландия, изрезанная одномерными трассирующими следами гаснущих мыслей. Не комильфо как-то.
Дальше-больше. Толик задумался над тем, что понятие «стратегическое видение», о котором так любят говорить преподаватели и консультанты, есть именно то, что можно увидеть посредством зрительного аппарата человека, поскольку другого ему просто не дано. Разбираясь же с устройством зрительного аппарата, Толик вдруг открыл для себя, что человеку и не дано увидеть мир в трехмерном представлении, что он пожизненно обречен видеть окружающее в плоской проекции просто потому, что сетчатка его глаз двумерна. А третье измерение дается ему в мысленном представлении, а не в непосредственном восприятии. В поисках информации на эту тему он наткнулся на книгу преподавателя сценического искусства ГИТИСа (он так и не выучил новые названия привычных учебных заведений и РАТИ ни с чем у него не ассоциировался) Александра Яковлевича Бродецкого. Он списался с ним в фейсбуке и тот изредка отвечал на его вопросы, но вскоре умер и переписка прекратилась. В своей книге Александр Яковлевич выводил восприятие человеком трех измерений из последовательности стадий детского развития. Когда человек растет, сначала он воспринимает вертикальное измерение, благодаря восприятию матери, которая к нему наклоняется и общается с ним сверху. Это измерение выражает иерархию и подчинение. Затем, по мере роста, он начинает воспринимать горизонтальное измерение, изучая предметы перед глазами. Так он осваивает измерение разнообразия и классификации. И только в конце младенчества он осваивает хватательные движения и через стремление к присвоению знакомится с третьим измерением глубиной или сагитталью, как ее называл Бродецкий. Такое представление было интересным с той точки зрения, что, выстраивая сценическое пространство, людям театра приходится опираться не на данные физиологии и анатомии, а на опыт живого восприятия.